Так что сейчас он просто наслаждался тем, как слаженно послушны его роты. Но за хладной красотой манёвра пряталась точная математика. Всё должно было совпасть к тому часу, когда следующая волна войска пройдёт сквозь “рану” в этом слое, что разделял два столь разных мира. А до того всех этих людишек ожидали только страх… Изоляция… Изнурение… И гибель…

– Захватить устья дорог, развернуть “жнецов” у тракта. – Велел он. – Никаких бросков на стены, пока знамёна не выстроены в полном ряду.

По нижним склонам двинулись “жнецы” – двуручные пилы, что визжали по воздуху. Это были пары специально обученных демонов в тяжёлых ошейниках с цепями, соединённые между собой полосой бритвенной руны. Они врубались в ряды деревьев по обе стороны тракта, валили лес, делали завалы – так, чтобы из города уже не вышли ни обоз, ни подмога. Ещё ниже, у брода, “мутильщики” развели в воде вязь, чтобы все те, кто войдёт в эту воду, вообще не смог с неё выйти, так как банально ослабеет и просто утонет.

Город тем временем начал собираться. На стенах загудели колокола, но звук был будто с ватой – глухой, не тревожащий сердце. Защитные глифы на зубцах вспыхнули – и кое-где потемнели. Так как ночные крысы, проникшие внутрь этого кольца стен, уже “погрызли” их узоры. На воротах старший капитан, хмурый, с серой прядью, вглядывался в горы. Ему казалось, что камень двигается. Это не ошибка зрения – по гребням действительно плыли тени знамен, как будто сумерки обретали форму.

Коротко усмехнувшись, Со’Рхал плавно опустил жезл – и из портала шагнула следующая шеренга. Хрящево-пластинчатые “крокусы”, этакие живые тараны, сгрудились вокруг жрецов. Те разворачивали “узлы молчания” – крупные, как колёсные ободы, кольца из сращённых костей. Их поставят у ключевых уступов, чтобы сама гора перестала откликаться людям. Ни эхо… Ни путь… Ни подсказки в виде запахов и ветра… Ничего…

– Охота. – Сказал он наконец, и это слово ближе всего было к улыбке на его губах. – Ищите раненого князя, которому досталось от моего брата. Его кровь – знамя. Его голову – к алтарю.

Трое из “круга следа” – тонкие, жилистые, с длинными языками, что обнюхивали воздух как щупальца, тут же низко склонились. Они несли на груди полоски кожи с засохшей человеческой кровью. Трофеи с недавнего боя. Запах был свеж. Они двинулись вдоль склона, туда, где в ущельях ещё хранилась влага трав и где, по слухам, прятались люди князя Хун.

А к городу уже шёл страх. Беженцы, толкаясь плечами, шумели у ворот. На стенах шли споры. Особенно после того, как были пойманы несколько лазутчиков демонов. Впускать – нельзя, иначе “посевы” снова попадут внутрь. Не впускать… Чужая кровь невинных стянет сердце города. На башне подняли зеркало-луч, чтобы выслать знак соседям, но луч… Внезапно дрогнул… Свернулся в спираль и погас… А на северном склоне, как дыра в воздухе, вспыхнул один из “столбов ночи” заранее установленный там демонами – жрецами.

Кольцо захлопывалось размеренно. Путь на запад – был перекрыт. На восток – чёрный туман, в котором камень меняет место. На юг – завалы и “мутная” вода. На север – знамена ночи. А сверху, как насмешка, в прорехах облаков ползла бледная луна.

Со’Рхал, не поднимая голоса, добавил ещё один приказ, как штрих на законченной схеме:

– В город – не лезть. Пусть дрожит. Пусть зовёт на помощь. Мы встретим их курьеров.

Крылатые уже знали, где пройдут гонцы. Они кружили над тёмными лесами, как тени ворон над полем. И когда первая искорка сигнала вспыхнула на далёком холме, мгновенно над ней возникла вторая – чёрная, как капля чернил на воде, и свет практически сразу захлебнулся.