И то, как легко я принимаю помощь парня, и то, какой бардак мы устроили по моей вине.

– Ну, мы пили чай, и кружка выскользнула из рук, а потом Никита… – оправдываюсь торопливо.

– Только не говори, что вы дружите. Или, того хуже, встречаетесь, – в голосе родной женщины звучит угроза.

Несомненно она узнала Стрельникова. И тут же прогнулась под натиском всех тех слухов, что слышала он нем.

– Мы друзья, Валентина Алексеевна, – берёт слово Никита. – Нет причин для беспокойства. Давайте помогу с пакетами.

– Не смей, – останавливает мама его, когда он делает шаг навстречу. Пакеты тут же ставит на пол рядом с собой. – Советую тебе покинуть этот дом и забыть к нему дорогу. Как и об Ольге.

– Мама! – пытаюсь вмешаться, но меня тут же затыкают.

– Что мама? Разве я так тебя воспитывала? Горбатишься на работе, кормишь, убираешься, заботишься, и всё ради чего? Чтобы родная дочь притащила домой какого отброса?

– Мам, он не отброс… – меня захлестывает стыдом.

Неужели она взяла и просто это сказала? Прямо в лицо парню, который мне нравится…

– Это прозвучало довольно грубо, – не может смолчать Никита.

– Это мой дом, – проговаривает мама. – А ты, кажется, не отличаешься сообразительностью, раз всё ещё не за порогом. Думаешь, запудрил мозги моей дочери и тебе всё можно?

– Он не пудрил мне… – мотаю головой, пытаясь заступиться.

– Лёля, я сам, – сухо перебивает Стрельников меня.

За что получает в ответ строгое:

– Не затыкай мою дочь.

– Мама, он ни в чем не виноват, – холодея от того, что ситуация только набирает обороты, вновь вмешиваюсь. Собираюсь сказать, что Никита помог мне и не раз. Что мы друзья и только. Но разве меня будет сейчас кто-то слушать?

– Ольга, живо в комнату, – жестом указывает в нужное направление родительница. – Ты наказана.

– Мама!

– Пожалуй, сейчас не самое лучшее время для разговора, – негодующе качает головой Никита, обрывая на корню все мои попытки заступиться за него.

– Неужели, эмпатию подключил? – ехидничает мама, когда парень проходит возле неё.

– Вы воспитали прекрасную дочь. Но сами оставляете желать лучшего, – не может он смолчать и в последний момент бросает на меня взгляд. – Я напишу.

– Тоже мне психолог, – родительница закатывает глаза, стоит двери громко захлопнуться, ознаменовав то, что Никита покинул наш дом. – Ты ещё здесь? – это уже мне.

– Мам, ты всё не так поняла, – слезливо шепчу, чувствуя себя жалкой.

Разбитой, как так кружка, кусочки которой всё ещё раскиданы по полу.

– Живо сюда телефон, – мама вытягивает руку, и я подчиняюсь. – Переписываться они тут вздумали. Лучше бы об учёбе думала, а не о мальчиках…

Выглядит она устало, словно из неё выжали все соки. Но разве в этом есть моя вина?

– Да я уже скоро сгнию в этом долбанном доме за учебниками! – слезы быстро переходят в истерику. – Неужели нельзя хоть раз выслушать меня?! – выкрикиваю ей в лицо и мчусь в свою комнату, чтобы скрыться за дверью.

А уже там реву, что есть силы. Мало мне подлянки от бывшей лучшей подруги, так ещё и мама решила испортить этот вечер окончательно. Неужели, нельзя было просто спокойно поговорить и все разъяснить?

Или хотя бы просто услышать меня?

– Лёля, вы с ним не пара, – через какое-то время дверь в комнату чуть приоткрывается и через щель заглядывает мама. К этому моменту я уже сижу, укутанная в любимый плед и тупо пялюсь в одну точку, судорожно думая над тем, как все исправить. – Он же утянет тебя за собой.

– Ты не знаешь его, – бесцветно отзываюсь в ответ.

– А ты, хочешь сказать, знаешь? – парирует она, а я не нахожусь с ответом.