– Куда дальше? – сдаюсь, понимая, что не смогу переубедить парня вернуться.

Когда он решает что-то для себя — пиши пропало. Чего мне только стоило уговорить его сходить на все эти собеседования. Да, работа баристой не сказать, чтобы перспективная, но зато прибыльная. К тому же, раз уж Никите уже исполнилось восемнадцать, пусть и осенью прошлого года, всё равно следовало браться за голову более основательно. И неважно, что помогать и наставлять его на праведный путь приходится именно мне, малолетке, по его меркам. Зато теперь я уверена в том, что Никита точно не пропадёт!

– Я бы поспал, – хмыкает он, продолжая вести меня за руку.

Сердце трепещет от этого по-детски глупого жеста, но постепенно я привыкаю. Если первое время как-то возмущалась, краснея и заикаясь, то теперь, со временем, мне просто стало ясно, что этот парень иначе себя и не ведёт с девушками.

– Никит, я с последнего урока отпросилась, чтобы сходить с тобой на собеседование, – грозно сдвинув брови, с укоризной говорю. – И, к тому же, это наконец дало свои плоды. Это обязательно нужно отметить!

Легкое беспокойство улетучивается, как не бывало его. Ведь я действительно рада, что у Никиты получилось найти работу. Настоящую! Официальную!

– Боюсь, мы по-разному воспринимаем значение этого слова, – хмыкает он, бросая взгляд полный насмешки на меня. Прекрасно зная, как остро я реагирую на намёки, связанные с алкоголем. – По мороженому?

– Хватит обращаться со мной как с ребёнком! – из вредности дёргаю его за руку. А следом добавляю более спокойно: – Мне клубничное…

И, конечно же, он смеётся. А я, разумеется, улыбаюсь в ответ. Не знаю почему, не понимаю как, но Никита всегда умел разогнать тучи над моей головой одной лишь своей улыбкой. Неважно, насколько паршивое настроение — я точно знала, что ему не будет места рядом, если со мной этот парень.

– Ты бесподобная, – отсмеявшись, произносит Стрельников и отпускает мою руку.

Пока он общается с продавщицей, тучной женщиной торгующей мороженым прямо посреди парка, в который мы забрели совершенно случайно, я оглядываюсь, чувствую потерянность. Всё чаще мне приходилось ловить себя на этом ощущении, когда Стрельников смещал фокус внимания на кого-то иного. Иногда мне казалось, что я и вовсе пропаду, не будь он рядом.

Раньше такого со мной не случалось никогда. Даже когда мама увозила меня к бабушке на все лето в деревню, где кроме беготни за домашним скотом и палки для битья крапивы из развлечений не было ничего.

Возможно, это потому что родительская любовь и поддержка воспринимаются иначе? Ведь стоит Никите сделать что-то незначительное, как внутри словно распускается цветок, наполняющий дыхание лёгкостью и предвкушением чего-то…ещё пока неясного, но явно изумительного.

И ведь речь даже не о поцелуях и физической близости. У меня есть интернет, чтобы понимать, что происходит между мужчинами и женщинами, стоит их гормонам взбунтоваться.

Скорее в неком родстве душ, совершенно разных, но таких близких.

– А пошли посидим у пруда? – предлагаю, стоит Никите вернуться с двумя вафельными стаканчиками. Себе он выбрал шоколадное. – Мама говорила, что видела там уток на прошлой неделе. Можно будет покормить.

– И чем же ты собралась их кормить? – не отказываясь, тут же меняет направление парень, ведя меня в нужную сторону.

Та часть парка, где находился пруд, была не многолюдной. Всё дело в том, что из благоустройств там оставалась лишь старая асфальтированная дорожка для бега, со всех сторон заросшая бурьяном. Это не мешало молодёжи проводить тёплые денёчки в тени многолетних тополей, на ветках которых только-только начали распускаться почки, но поскольку время ещё не перевалило за обеденное и многие ребята грызли гранит науки, мы наслаждались только лишь присутствием друг друга.