– Ты надолго уходишь? – спрашиваю, выходя за дверь и морщусь от яркого света, что был зажжен во всех комнатах нашей двушки, кроме моей.

– Буквально на пару часиков. Туда и обратно, – доносится до меня голос мамы из ванной.

Деловито киваю, принимая ответ, будто она меня видела. Знаю я, как это бывает. Опять задержится в гостях у дядь Толи и вернётся только под утро.

Но я её ни в коем случае не осуждала за это, ведь она и без того посвятила большую часть своей молодости тому, чтобы воспитать меня. Дать возможность вырасти в окружении любви и заботы.

– Ладно, я побежала, дорогая, – спустя время, давно уже перевалившее за обозначенные пятнадцать минут, кричит мама из прихожей. – Домой хороводы не води!

– Мам, – с укором смотрю на неё, подходя и наблюдая за тем, как она надевает верхнюю одежду и обувается. – Когда я так делала?

Несмотря на строгий тон, улыбаюсь. Прекрасно знаю, что говорит она так только для галочки, чтобы я не расслаблялась.

– Люблю тебя, – перед самым выходом, говорит мама и треплет по голове, как маленькую.

– Иди уже, и так уже опаздываешь, – морщусь, уворачиваясь от её рук.

Стоит входной двери закрыться, как время словно останавливает свой бег. Неторопливо, поскольку мне действительно никуда не нужно было торопиться в каникулярное время, убралась, накормила Федьку, нашего кота, которого мы подобрали год назад у подъезда и, разогрев ужин, стоящий на плите, и села на диван у телевизора. Там как раз начался один из голливудских ужастиков, которые транслировали по телеканалу в каждый вечер субботы.

Только поздно ночью, когда вся издергалась под жуткий саспенс, что по делу и без вставляли в фильм, вспомнила о том, что забыла вынести мусор. Пакет, доверху набитый отходами, так и стоял у двери, в ожидании своего часа.

Оставить это дело до утра — грозило распространением мерзкого амбре по дому. Ведь в обед мама жарила рыбу, и вся труха благополучно сейчас тухла где-то на дне полиэтиленового пакета с позитивной надписью "Спасибо за покупку!".

Ясное одно — откладывать на завтра то, что мама велела сделать уже сегодня, чревато последствиями. А быть в наказание лишенной своего плеера, когда все подруги разъехались по родственникам на каникулы — самое страшное из возможных исходов. Ни погулять не с кем, ни музыки послушать…

Взвесив все за и против, накидываю лёгкий плащ с капюшоном поверх домашней футболки и шорт, даже не допуская мысль, чтобы одеться теплее. Я же туда и обратно? Благо мусорные баки находились не так далеко от дома.

Улица встретила меня промозглым ветром и россыпью холодных капель дождя, попавших прямо в лицо. Вытерев его рукой, осмотрелась. Во дворе тихо. Ни души. А темнота такая, хоть глаза выколи. Редкие фонари, с переустановленными лампочками ещё в начале лета, перегорели, и сейчас освещали абы как.

Поежившись, двинулась вперёд. Ну, Оль, ты же не из трусливого десятка! В десятом классе уже как-никак.

Как раз в этот момент, периферийным зрением засекла, как сбоку шевельнулся куст. Сердце дрогнуло.

– Там никого нет. Это просто ветер, – убеждаю себя и иду дальше, шаркая по мокрому асфальту не по размеру огромными тапочками, что позаимствовала у мамы.

А у самой в голове одна мысль страшнее другой. Это призраки? Чудовища? Или, того хуже, бродячие собаки с бешенством?

Последние для представляли реальную угрозу. Лишь вчера в новостях передавали, что у нас в районе кого-то то ли загрызли, то ли просто напугали.

– Не буду больше страшные фильмы на ночь смотреть, – отмахиваюсь от собственных заблуждений, наконец дойдя до баков и закинув массивный мешок на базу.