Отправляю.

Хентай:Ждете, что я дам вам еще один повод заявить на меня за сексуальное домогательство?

Не знаю почему, но практически уверена, что писал он это с самодовольной улыбкой.

Я:Ну что вы, просто отрабатываю ваши сегодняшние потраченные на меня не маленькие деньги))

Хентай:Собираетесь меня разорить, Барр?

Я:Именно. Должна же я получить хоть какую-то сатисфакцию за это моральное унижение)

Хентай:Старайтесь лучше.

Абсолютно не прошибаемый.

Я мысленно желаю ему провалиться.

Остальную примерку уже не «документирую», смирившись с тем, что ему это, видимо, действительно не интересно. Даже не понимаю, к чему все это. Авдеев не похож на человека, который станет самоутверждаться таким образом, даже несмотря на то, что он, конечно, мудак.

Покупки складывают в десяток брендовых пакетов – с шелковыми ленточками, конечно.

Алёна прикладывает к считывателю черный лаковый «пластик».

Я жмурюсь и отсчитываю секунду до гневного звонка.

Сумму я слышала краем уха.

Она… очень нескромная.

Авдеев, конечно, уже получил уведомление.

Но никаких гневных звонков или сообщений – ни сейчас, ни через пять минут, когда мы с Алёной садимся в машину, ни потом, когда едем по заснеженному городу, наконец-то по-рождественски красивому.

— Вадим Александрович сейчас не может ответить, - разговаривает с кем-то по телефону Алена. – У него онлайн-встреча, это продлится еще около часа.

Онлайн-встреча? И давно?

Я кручу в руке телефон, просматриваю нашу скупую переписку.

Он все-таки отвечал довольно быстро.

Он отвечал мне. А кому-то важному, с кем говорит Алена – нет.

Отворачиваюсь к окну и прикусываю уголок рта, чтобы не позволить дурной эмоции выбраться наружу. Мне плевать. Ему интересно? Определенно. Это целиком соответствует моему плану.

— Куда мы едем? – обращаю внимание, что точно не в сторону «башни».

— Вадим Александрович сказал, что на сегодня вы можете быть свободны, Кристина Сергеевна. Он сказал отвезти вас домой.

Даже не знаю, разозлиться или махнуть рукой. Все равно получилось по его.

— Остановите вот там, пожалуйста, - прошу водителя, показывая на бутик меха.

Алена смотрит на меня с настороженностью.

— Что? – растягиваю губы в улыбку Харли Квин. – Вадим Александрович ведь не озвучивал никаких ограничений?

Хотя, конечно, я просто иду на принцип.

Шуба – это точно не офисный дресс-код.

Ну и к черту.

Мы заходим внутрь.

И я почти сразу пропадаю, потому что на манекене в центре зала висит моя мечта.

Консультантка сразу это понимает, приглашает примерить.

Накидывает мне на плечи идеально скроенный полушубок из соболя в стиле «автоледи».

У меня даже дыхание сбивается – настолько это…

— Вам очень к лицу, - хвалит девушка-консультант.

Господи, а разве кому-то может не быть к лицу шуба за двадцать тысяч евро?!

Я провожу ладонью по пушистому, густому ворсу — мягкому, тяжёлому, с невероятным шелковым блеском. Черт, как она сидит…

Закатывай губу, Крис. Ты приехала не покупать это, а получить свой законный повод щелкнуть Его Императорство по носу.

Все просто.

Я делаю два фото – одно себя в соболе, другое – ценника на эту «безделушку».

Но на фото у меня до ужаса довольное лицо, и румяные щеки и глаза блестят и… Черт, на мне написано, что эту вещь я хочу.

Что будет в ответ? Авдеев либо скажет «стоп» и тогда его «Старайтесь лучше» будет просто пафосными словами, которые я с удовольствием высмею, либо выкатит условия за свою щедрость. Ну, типа, теперь я должна сосать ему двадцать четыре на семь. И тогда я с чистой совестью еще разок потопчусь по его эго, сказав, что-то типа: «Отсоси себе сам».