Наблюдаю, как американцы бегло их просматривают, стараясь скрыть беспокойство.

— Как вам известно, я заинтересован в инвестициях в вашу компанию, — начинаю я, придавая голосу вежливую твердость. — Но мои условия не обсуждаются. Я готов вложить двести миллионов, но за это я получу два места в совете директоров и право вето на ключевые решения.

Хендерсон напрягается, но тут же берет себя в руки.

— Это... довольно агрессивное предложение, мистер Авдеев. Обычно инвесторы довольствуются одним местом в совете.

— Я не обычный инвестор, — отвечаю холодно. — Я вкладываю не только деньги, но и свои связи, свое влияние. Это даст вашей компании конкурентное преимущество на рынке.

— Мы ценим ваше предложение, но два места... Это слишком. Наши акционеры могут не согласиться. Но мы готовы предложить вам двенадцать процентов акций.

Двенадцать? Всеми видом даю понять, что такие вещи лучше не озвучивать даже с приставкой «шутка».

— Ваши акционеры уже на грани паники из-за оттока клиентов, — озвучиваю очевидные всем нам вещи. — Если вы не решите проблему в ближайшие несколько месяцев, вы потеряете контроль над компанией. И я хочу двадцать пять процентов в обмен на свои двести миллионов. Кроме уже озвученного, разумеется.

Проще говоря – без моих денег они проебут все, включая заложенную недвижимость и собачьи ошейники.

Хендерсон вздрагивает, но старается не выдать себя. Один из его юристов осторожно кивает, подтверждая мои слова. Я знаю абсолютно все об их ситуации. Я подготовился.

— Я предлагаю выход, — продолжаю я, делая голос обманчиво мягче. — Деньги, которые помогут вам удержать долю на финансовом рынке. Взамен — всего лишь акции, два места в совете и право вето. Это честная цена за спасение уже наполовину утонувшего «Титаника».

Американцы обмениваются взглядами. Я вижу, как Хендерсон обдумывает мои слова. Ему нужно время, но я не собираюсь разбрасываться такой роскошью.

— Господа, боюсь, у вас нет выбора, — произношу я, чуть более расслабленно опрокидываясь на спинку кресла. — Ваши конкуренты уже предлагают более выгодные условия. Они уже увели у вас двух долю клиентов. Если вы не примете мое предложение, я инвестирую в них. Через полгода они поглотят вас. Я буду в выигрыше в любом случае.

— Это угроза? — Хендерсон пытается казаться значительнее, но в его голосе звучит абсолютно слышимая паника.

— Нет, это реальность, — отвечаю спокойно. — Простая констатация фактов.

В переговорной повисает тишина. Американцы осознают, что загнаны в угол. Я наблюдаю, как Хендерсон сжимает челюсти, пытаясь принять неизбежное.

— Ладно... Два места в совете, но право вето только на стратегические решения, — выдавливает он наконец.

— Согласен, — киваю, делая вид, что уступаю. Именно этого я и хотел. Пусть думает, что удачно поторговался. — Тогда, начинаем подготовку итоговых документов.

Я оборачиваюсь к Хендерсону.

— Вы сделали правильный выбор, — говорю, пожимая его сухую руку. — Теперь ваша компания станет сильнее.

Американец кивает, но его ладонь дрожит. Он только что продал контроль над своим бизнесом, даже не осознав этого до конца. Я отпускаю его руку, скрывая удовлетворение.

Когда они покидают переговорную, я остаюсь стоять у окна, глядя на город.

Эта сделка принесет двойную прибыль.

Я привык выигрывать.

Мне чертовски нравится это ощущение.

Алексей и Марина молча наблюдают за мной, зная, что сделали свою работу идеально и получат свой заслуженный щедрый денежный бонус.

— Отлично сработано, - бросаю через плечо. — Теперь у нас есть доступ к их финансовым инструментам. Свяжитесь с командой аналитиков, пусть начинают разрабатывать план интеграции.