– Выпил, – он и не подумал отрицать. – Кстати, кофе у тебя отличный. Горчинка самое то. Давай на ты, так проще.

– Что проще? – ворчала обиженная Агата, усаживаясь на стул за стойкой. – Скрывать свой психоз?

– И это тоже. – Видимо, Егору полегчало, и настолько, что он уже не смотрелся бледным, не выглядел усталым, не виделся несчастным. – Ты не боишься приглашать незнакомцев в гости?

– Не в гости, а в магазин. Тут везде камеры, а охранное агентство в доме по соседству. Начнешь хулиганить, придет Василий Петрович.

– Как-то даже обидно, – он оглядел камеры, вполне заметные на светло-бежевых стенах. – Всего один Василий Петрович?

– О-о-о-о, – Агата ехидно заулыбалась, – началось. Давай, расскажи, как ты справишься с пятью силовиками, раскидаешь их, как щенков. Бицепс покажи, трицепс, кулаками похвастайся. Ой, у меня подкова есть, согнешь?

– С пятью? – он сделал испуганный вид. – Предупреждать надо. Кстати, подковы гнет мой отец. Ну и я тоже.

Агата поверила сразу. Егор не хвастался, он констатировал факт. Девушка уже поняла кое-что – когда Егор не уверен, он говорит: "Допустим". Сейчас он не допускал, но утверждал.

– Ты занимаешься химией?

– Подковы я гну руками, не химией. Всегда удивлялся, как внезапно женщины меняют тему разговора.

Агата не стала отвечать на ироничное заявление Егора, но не смогла удержаться от небольшой мести; девушка вполне коварно улыбнулась и пошла в подсобку. Там отыскала подкову, которая оказалась у нее по чистой случайности, а потом вернулась в зал.

– Будет любопытно, – с этими словами и все той же коварной улыбкой, Агата протянула подкову Егору.

Тот, нимало не смутившись, принял ее и внимательно осмотрел:

– Старая. Откуда?

– Мне принес ее покупатель. Точнее, отдал в виде сувенира в обмен на подарок, который я для него подобрала. Ее нашли в котловане, когда начали восстановление храма Христа Спасителя. Почему-то он ее берег, – Агата улыбалась, рассказывая одну из множества историй, произошедших с ней в лавке.

– Тебе не жаль? – Егор крепко прихватил подкову, устроил руку на подлокотнике дивана и сжал старый металл. – Уверена? Гнуть?

– Гни, – кивнула Агата.

Егор не стал медлить и через несколько секунд протянул девушке погнутую подкову.

– Ух ты... – прошептала восторженно Агата, принимая "сувенир".

Егор – она это заметила – никак не отреагировал на свой местечковый триумф. Это добавило ему привлекательности в глазах Агаты: она принадлежала к той породе женщин, которым неприятно бахвальство.

– Монокль? – хохотнула девушка и посмотрела через подкову на своего странного гостя.

– Агата, а можно еще кофе? – он протягивал ей кружку и смотрел слегка просительно.

– Да, конечно. А не много? Кофе крепкий.

– Это как раз то самое, – Егор опять откинулся на спинку дивана.

Агата застыла на мгновение, любуясь расслабленной улыбкой ночного гостя, умиротворением на его красивом лице и крепкой рукой с длинными пальцами, которая так удобно устроилась на подлокотнике дивана.

– Что? – Егор чуть сдвинув брови, смотрел на Агату. – Что-то не так? Если хочешь, я уйду. Но сразу скажу, уходить не хочу. Напрасно я обругал твою лавку. Здесь уютно. Слушай, а вот часы, они откуда?

– Эти? – Агата двинулась к полке и указала на часы в классическом английском стиле. – Привезла из Шеффилда. Нашла в антикварном квартале. Они тикают так мило. Не раздражают?

– Нет, не раздражают, – он прикрыл глаза и опустил голову на упругую спинку дивана.

Агате осталось лишь вздохнуть и пойти за кофе, а вернувшись, обнаружить спящего Егора.

– Шарман, – прошептала Агата, сдерживая смех. – Я тут щебечу с ним, за кофе хожу, а он уснул. И что теперь делать? – Вопреки шепоту разума, будить Егора она не стала, понимая как-то, что сон ему необходим.