И почему мама не могла найти достойного мужика в России? Неужели русский хуже американца или палестинца, коим является мой биологический папаша?
И охота маме было тащиться в такую даль? Ну и что, что перспективы, и что такой шанс выпадает не каждой. Лично мне совсем не нравится всё это, пусть и на халяву.
Ну хоть на улице не ночевать. Мама забронирует место в отеле.
Если опять не забудет обо мне конечно. А то мало ли… От нее всего можно ожидать.
Присела я на ступеньки под дверью, устало вздохнула, обняв любимый розовый чемодан, и огляделась кругом.
Эту узкую улицу в тени раскидистых платанов, буду созерцать теперь, вместо привычного вида из окна четырнадцатого этажа.
В принципе неплохой район, домики, или точнее таунхаусы, сами по себе красивые, разноцветные, прилепленные друг к другу, что мне кажется несколько неудобным. Наверняка в этих домах такие тонкие стены, что слышно, когда сосед воду в туалете спускает. Зато у каждого соседа своя дверь, нет общих подъездов, где можно наткнуться на местную гопоту с семечками и пивом.
В общем чистенько тут, уютно, хоть и тесновато. Никакой свободы. Никакого простора. И ни одного магазинчика. Зато, если не ошибаюсь, какая-то кофейня была на углу.
Может оно и сложится само собой, раз уж так было суждено…
Блин, да кого я обманываю.
Это же всё чужое. Не родное. Ни капли не родное.
Не хочу я быть тут. Я не чувствую себя здесь. Ну не моё это. Вот бы насовсем переехать к сестре…
Мама должна понимать, что я не приму её нового мужа, так как он отнял ее у меня. И Роджер меня не примет как родную дочь. А сожительствовать как кошка с собакой и ждать, что рано или очень рано меня вытолкают прочь отсюда, без денег на обратный билет – так себе перспектива.
Может, стоит ещё раз поговорить об этом с мамой? Всерьез поговорить, разъяснить, разжевать все, чтоб она не приплетала меня к отчиму и не навязывала мне чужую судьбу?
Чем больше я теряла время, бесцельно просиживая попу на ступеньках таунхауса, тем больше нервничала, что меня могут заметить соседи и принять за не пойми кого.
А еще очень хочется в туалет. Чую, не дотерплю до отеля. И как назло, ни подворотни здесь, ни закоулочка.
Под кустик у дома садиться, что ли? Напротив соседских окон?
Кустик вроде большой, меня не должно быть видно … Или лучше поискать другое место?
Кофейня! Точно!
Надо поспешить, пока не случилась беда. Заодно куплю что-нибудь перекусить, пока желудок не прилип к позвоночнику.
Глава 3
Пока я заталкивала в себя что-то типа сырной слойки, которая оказалась условно съедобной, и к тому же ужасно крошилась, к соседскому дому подъехала белоснежная Ауди седан.
С переднего пассажирского вывалилась хохочущая блондинка в кукольно-розовом костюмчике, вся такая из себя элегантная, своей прической напомнившая мне Мэрилин Монро.
Увидела меня эта барышня и, помахав рукой, крикнула что-то.
Она ко мне обращается, что ли?
Что ей понадобилось от меня?
Нахмурившись, я вытащила наушники из ушей и обратила на нее взгляд.
Блондинка уже стремительно направлялась в мою сторону.
Я растерялась. Встала со ступенек, и давай в темпе стряхивать с себя крошки, чтобы она не подумала, что я неряха.
– Привет, соседка! Как дела? Как ты? – воскликнула она, подойдя близко. – Наконец-то вижу тебя здесь! Ты решилась! Молодчина!
– Да, решилась… – из-за чувства внезапной неловкости мне оказалось непросто подбирать слова. Тем более, со слойкой во рту. – Добрый день…
– О, Господи! Я прямо-таки влюбилась в это мохнатое чудо! – артистично громко восхитилась барышня, щупая мой укороченный до пупка пуловер краснощекого оттенка.