Набираю полную грудь, чтобы позвать Валерию, но застываю от увиденного. Молоденькая, худенькая девушка с коротким каре стоит на табуретке и цепляет под потолок гирлянду. Ножка стула качается, и черноволосая незнакомка, подозреваю, дочь Валентины, вот-вот рухнет. Реагирую быстрее, чем успеваю подумать. Подлетаю и подхватываю ее на лету.

Она пискляво вскрикивает и обвивает мою шею, и пока я скидываю ее цепкие тонкие руки, в холл выходит румяная Валерия. Девушка застывает в проходе, за ней Валентина, с нескрываемой ехидной лыбой до ушей. Как у нее зубы от яда не заострились?

До меня доходит, что эти язвы просто спровоцировали нас обоих. Только какой в этом смысл, мы ведь не влюбленная парочка и не будем устраивать друг другу сцены из-за такой мелочи. Так что все это бесполезно.

Но взгляд у Леры офигительно-обжигающий, будто она меня сейчас живьем съест. Или не меня?

– Ты готова? – спокойно спрашиваю и отодвигаю от себя сестрицу. Та хихикает на ухо и накручивает на костлявые пальцы короткий черный локон. Закатывает томно глаза, будто пытается меня совратить. Фу. Какая же она противная.

Отворачиваюсь и ступаю к Валерии.

Она идет навстречу, прожигая гневом и разочарованием, выдавливает «да», и, когда подаю ей руку, обходит меня, словно преграду.

19. Глава 19

Валерия

Я успеваю прочитать только первый пункт: «Все, что будет происходить между партнерами в сроки данного договора остается тайной, закреплено подписями о неразглашении и наказывается неустойкой в размере 1 млн. у.е.», как в замочной скважине проворачивается ключ.

Моя прелестная мамаша не просто хочет меня отлупить, но и раскроет тайну Генри раньше, чем я. Я не могу этого допустить.

У меня несколько секунд, чтобы решить, что делать дальше.

Складываю бумаги дважды и выбрасываю через форточку. Успеваю не просто захлопнуть ее, но и поправить шторы и взять пустую папку снова в руки.

– Крыса грязная! – Валентина залетает черным торнадо внутрь и собирается меня ударить. Я прикрываюсь локтями и сжимаюсь от ужаса.

– Вы не смеете! Это моя комната, – пытаюсь заслониться, но мачеха выхватывает папку и лупит меня по лицу, плечам и рукам. Ожесточенно и яростно.

Отец не позволил бы ей творить со мной такое, но я не могу его тревожить – это усугубит его болезнь: сердце и так слабое. Как Валентина вообще не спровоцировала ему второй инфаркт своими выходками, я не представляю, да и с ним она ведет себя, как настоящий кот из Шрека. Хоть бери нимб на башку цепляй – почти святая.

Сильные костлявые пальцы мачехи врываются в волосы и тянут на себя, до резкого хруста и яркой боли. Я взвизгиваю и вскидываю руки: папка падает на пол. Только это отвлекает Валентину, отчего она немного ослабляет хватку и наклоняется.

– Думаешь, разок легла под богача, теперь можно со мной говорить, как вздумается? Тварь мелкая. Да я же тебя сгною в подвале и буду ждать пока папаша твой перевернется, чтобы выдрать оставшиеся крохи его бизнеса.

Дай, я только заключу последнюю сделку, ты поплатишься, зараза!

Зубы скрипят: я сдавливаю их от напряжения. Стерва! Так хочется выковырять ей глаза, но все что я могу сделать – это отступить и закусить разбитую губу. Приложить к горящей от боли щеке прохладную ладонь и задушить в зачатке панику и крик.

– И где официальная помолвка? – рычит Валентина. – Я сказала тебе, сучка драная, не возвращаться без этого! Здесь что?

Она открывает папку и поднимает на меня черный, наполненный яростью взгляд.

– Решила поиграть со мной? – вытряхивает пустоту и шипит проклятия.

Мотаю головой и еще отступаю.