Мы ж вчера с тобою говорили,
Что же делать. Как теперь мне быть?
Как душе скорей расправить крылья,
Чтобы по душам поговорить…
«Ты всю жизнь на одной ладони…»
Ты всю жизнь на одной ладони
Прочитала: и былого след,
И того, что душу только тронет,
И чего ещё в помине нет.
Может быть, проверить строго надо
Всех твоих фантазий торжество,
Но какая мне была услада
Видеть праздник счастья твоего.
Никаких сомнений и агоний,
Никого терять и провожать…
Жалко мне, что только две ладони
Я могу тебе для счастья дать.
«Правда – или так хочется…»
Правда – или так хочется
Мне,
Звуки от одиночества
В тишине.
Кажется, мне сочувствует
Дом необжитый мой,
Прячется что-то чуткое
Тишиной.
В старый халатик кутаной
Прямо ко мне
Ходит память беспутная
В тишине.
«Пергаментным лицам старух…»
Пергаментным лицам старух
Морщины доверили тайны
Великих побед и разрух,
И в дружбе они не случайны.
Но чтобы прочесть и понять
Слезами пробитые строки,
Пришлось нам прожить и принять
Суровые жизни уроки.
Минует столетье почти,
И память рискует забыться,
Нам время прочесть и почтить
В глаза нам глядящие лица.
«Жизнь – латаный халат…»
Жизнь – латаный халат,
В чистку не отдашь.
Виноват – не виноват —
Всё на карандаш.
Тёмных пятен не свести,
Дыр не залатать,
Как прожить по совести,
Не корёжа стать?!
И фасон не изменить,
Так ходи, как сшит,
Пусть по швам протрётся нить,
Время не спешит.
Это мы спешим, спешим…
От себя бежим?
Знать, халатом мы своим
Всё же дорожим?!.
«То запах твой, то голос, то шаги …»
То запах твой, то голос, то шаги —
Наполнен ими мир, они повсюду,
А я за ними следом!.. Помоги,
Я верю, что вполне свершиться чуду.
Нет, ты приходишь только по ночам,
Когда во тьме, не в силах дотянуться,
Рванусь к тебе впустую сгоряча,
Но только чтоб расстаться и проснуться…
Спросить не успеваю каждый раз,
Так передай мне как-нибудь заранее,
Когда ты будешь, в день какой и час
На нашем месте, лучшем в мироздании.
«Идём по зыбким брёвнам лесосплава…»
Идём по зыбким брёвнам лесосплава,
Другой дороги не найти нигде,
Ведёт кого-то блажь, кого-то слава,
Кого-то ложь, присущая звезде.
По шаткой повседневности ступая,
Дорогой, что в один конец ведёт,
Болотная обыденность тупая
Свои законы жизни создаёт.
И вдруг один, тревоги отвергая,
Не думая: сбылось иль не сбылось,
Как будто рядом, но недосягаем,
Водой шагает, как шагал Христос.
«Не сочиняю и не блефую…»
Не сочиняю и не блефую,
С детства пою напропалую.
Маме сказали: учить его надо,
Не поздно пока!
Будет музыкантом наверняка!
Учить? Ни денег, ни жилья —
Который год война, война!..
В третьем классе писал сочинение,
В школе сказали:
Будет писателем наверняка —
Учить его надо.
А пока: ни денег, ни жилья…
Разруха одна —
Только что кончилась война…
Десять лет отучился,
Опять выбирать…
Где хотел учиться, сказали:
«Это едва ли».
Пошёл куда брали…
Учили восемь лет,
Что ни ступенька —
Новый совет: учёным будет.
И сдуру в аспирантуру…
Сколько ж можно
Заканчивать и защищать,
Защищаться пора,
Не с чужих слов знал,
Что жизнь – не игра…
И жил.
Музыкантом не стал,
Литератором тоже,
Да и учёным быть
Против воли негоже…
А писателем-то много-премного позже,
Но… и музыка, и литература
Всю жизнь со мной,
Душа сделала выбор свой…
А каково же тем,
Что научились
Ноты читать, петь и играть,
Но музыкантами не стали,
Многие знают,
Как и что писать,
Только их писателями назовёшь едва ли…
Кому же мне, кроме жизни, спасибо сказать,
А что было бы, если —
Ни сожалеть, ни гадать…
«Казалось – тихая эклога…»
Казалось – тихая эклога,
Пока она собой не стала,
И Муза, прежде недотрога,
Склонила лик у пьедестала.
Мог усомниться муж в таланте,
Сатрап ничтожный – звать «блудницей»…