— Ничего, — складываю руки на груди.

— Вот, Уля! Ты ничего не делаешь. А у тебя впереди с ним две ночи. Две!

— Знаешь, Мар, — поднимаюсь и вешаю на плечо рюкзак, — я за свои восемнадцать лет усвоила одну простую вещь. Чтобы получить что-то действительно стоящее, это надо заработать. Своей головой. Своими руками. А все эти лотерейные билеты… да тебя скорее оберут до нитки и выбросят на улицу, чем выдадут сомнительный джекпот.

— Зануда! Головой, кстати, — смеётся она, — там тоже можно поработать. Когда делаешь ми…

— Фу! Замолчи!

Срываюсь с места и быстро выбегаю из аудитории. Опять вспомнила нашу поездку с чудищем.

Выскакиваю на улицу и понимаю, что мой мобильник так и остался у Марьяны.

Вдыхаю свежий сентябрьский воздух полной грудью. Сердце трепыхается в груди, как птица, которую поймали в клетку. Больно, обидно, страшно. Выходит, Мара действительно отдалась бы Назару за сомнительные привилегии. Она просто не знает, что чудище ненасытно. Я бы с удовольствием поменялась с ней местами, но понимаю, что поездки не избежать. Назар может устроить мне реальные проблемы, вплоть до отчисления отсюда.

Ещё раз глубоко вдыхаю и иду в сторону общежития. Занятия у нас закончились. Как раз пятнадцати минут хватит, чтобы быстро переодеться, заплести волосы и собрать всё необходимое в поездку.

Надеваю кремовое платье. Пиджак Марьяны оставляю на её кровати.

Соседка заходит в комнату.

— Уль, извини. Я перегнула.

— Нормально, — кидаю в рюкзак расчёску и пачку влажных салфеток.

— Ты телефон забыла, — протягивает мне мобильный.

Кладу в рюкзак ещё и зарядку к нему.

— Оставь пиджак, — предлагает Марьяна. — Тебе очень идёт с этим платьем.

— Не нужно. Там тепло, — качаю головой.

— За городом прохладно будет. Ну Уль, прости меня, — хнычет она и лезет обниматься.

— Да всё хорошо. Просто мы разные с тобой. Проблемы у нас разные, Мар. Это не значит, что мы не можем общаться, — грустно улыбаюсь, стараясь погасить бултыхающийся осадок после нашей ссоры.

— Ты такая милая, — она чмокает меня в щёку. — Давай я всё же тебя накрашу?

— Не успеем уже. Мне пора бежать, — подхватываю с кровати папку со стопкой листов формата А4, исписанных с двух сторон от руки.

— Если что, звони, — просит соседка.

— Хорошо, — машу ей рукой и выхожу в коридор.

На улице оказываюсь в 12:13. До учебного корпуса приходится бежать. Увидев машину Грановского на плацу перед зданием, сбиваюсь и едва не лечу носом в асфальт под дружный смех Стрельцовой и её подружек.

Под их же удивлёнными взглядами сажусь в машину к Назару. Киваю, не в силах пока сказать ему «привет». Чудище выдёргивает из моих рук рюкзак вместе с папкой. Небрежно швыряет на заднее сиденье и стартует с места так, что меня вжимает в спинку.

Включает музыку. Басы пробивают насквозь, и все органы в моём животе пульсируют в такт.

Назар ведёт молча и удивительно аккуратно. Оказывается, он знает, что такое светофор и пешеходный переход.

Останавливается возле магазина.

— Тебе взять что-нибудь? — спрашивает, не глядя на меня.

— Воды, если можно. Я сейчас дам… — дверь захлопывается, — денег, — договариваю его удаляющейся спине.

Заходит сначала в одну дверь, потом в другую. Возвращается с чёрной коробочкой, похожей на телефонную, двумя бутылками воды, шоколадкой и пакетом крекеров. Всё сгружает мне на колени. Вскрывает свою основную покупку. Коробка тут же летит к моему рюкзаку, а в руках Назара остаётся новенький вейп. Заправляет его жидкостью. Затягивается. Выдыхает пар, и салон его дорогого автомобиля наполняется приятным ягодным ароматом.