Киллиан помрачнел и отвел взгляд. Недружелюбный порыв осеннего ветра заставил его содрогнуться. Бенедикт обеспокоенно посмотрел на него, только сейчас заметив его нездоровый вид.

– Скверно выглядишь. – Он усмехнулся. – Может, ты заболел? И оттого такой невыносимый?

– Я в порядке, – недовольно буркнул Киллиан.

– Отнюдь. Судя по виду, сляжешь через пару дней. Может, раньше. Так что давай-ка бодрым шагом к лекарю, пока у тебя жар не усилился.

– У меня не жара…

– Ознобу своему это скажи. Давай, бегом! Пока еще на ногах стоишь.

В голосе Бенедикта послышалось легкое снисхождение, вновь всколыхнувшее все навязчивые страхи Киллиана. Он отчаянно посмотрел на наставника.

– Решили отослать меня прочь?

Лицо Бенедикта недоуменно вытянулось.

– Какая муха тебя укусила?

– Я сужу по фактам. Вы сказали, что я ставлю вас в неловкое положение, и сразу отправили в лазарет.

– Харт, ты болен. И, похоже, жар уже затуманивает тебе разум. – Бенедикт потянулся ко лбу ученика, чтобы доказать свою правоту, но тот отшатнулся от его руки. В глазах появился фанатичный обиженный блеск.

– Со мной ничего серьезного, бывало и хуже! Как я могу слечь в лазарет, когда впереди столько важных дел и одна из самых громких операций Культа?

Бенедикт терпеливо вздохнул.

– Делами все равно буду заниматься я, а не ты, поэтому…

– В таком случае ответьте мне на вопрос, Бенедикт, – зашипел Киллиан, перебив наставника, – для чего вы меня с собой потащили? Меня, а не Ренарда и Иммара. Рассказали правду, тренировали всю дорогу. Чтобы в самый разгар дела я попросту не путался под ногами?

– Разумеется, нет, – покачал головой Бенедикт. – Я рассчитывал на твою помощь и хотел ежедневно наверстывать упущенное в твоем обучении, но раз уж так вышло, что ты слег…

– Не спешите с выводами, – Киллиан решительно вытащил меч. – Я не слег. И раз уж мы оба здесь, вполне можем начать тренировку.

Бенедикт недоверчиво изогнул бровь, но меч все же достал: не привык стоять безоружным перед вооруженным противником.

– Семь проигрышей. Как у Сайера, – прерывисто дыша, отрапортовал Киллиан. – Тогда я сделаю все, как вы говорите. Если выстою лучше, чем Сайер, вы больше не станете отдавать приказы насчет лазарета. – Заметив, что Бенедикт смешался, Киллиан добавил: – Решайтесь! Это удобное условие, учитывая, что мне еще ни разу не удалось вас побороть.

– Бесы с тобой, – уступил Бенедикт. – Уверен, что после седьмого поединка ты в любом случае свалишься без чувств, так что сыграем по твоим правилам.

Поединок начался тотчас же. В течение первой минуты Бенедикт отметил, что сражаться с учеником стало труднее: Киллиан впитывал навыки с удивительной скоростью. Если девять дней тому назад уйти от его угловатых атак, построенных на одной агрессии, было проще простого, то сейчас Бенедикту приходилось прилагать много усилий, чтобы понять, как будет двигаться противник. То ли предыдущая тренировка с Леонардом Сайером успела вымотать его, то ли талантливый ученик и впрямь поднаторел в фехтовании.

И первая, и вторая победа над Киллианом дались не без труда. Повалив его на землю подсечкой, Бенедикт позволил себе несколько мгновений передышки, постаравшись восстановить дыхание.

– Ты молодец, – похвалил он, помогая Киллиану подняться. – Делаешь огромные успехи.

– Несколько раз тренировался в карауле. Отрабатывал движения, пока вы спали, – тяжело дыша, отозвался тот, утирая пот со взмокшего лба.

– Это заметно. Быстро учишься. Быстрее, чем я в твои годы.

– У каждого свои таланты.

Киллиан снова начал атаку. Бенедикт ушел от первого и второго удара играючи, сумел перейти в нападение и попытался вновь сбить его с ног, однако на этот раз Киллиан успел вовремя отскочить в сторону. Дальнейшая серия атак и парирований растянулась почти на полминуты. Киллиану это время показалось бесконечным, он все время боялся, что тело или концентрация подведут его. Он понимал, что затея с этими семью схватками, скорее всего, выйдет ему боком и к концу тренировки его потащат в лазарет на носилках, однако он не мог позволить себе отступить. Из его мыслей никак не уходили образы, навеянные страхами и сомнениями – не только в собственной выносливости, но и в том, что работа жреца Культа ему по силам.