Дом Кашиной в селе Константинове Фотография второй половины XX в.
Говоря о романе Есенина с Кашиной, необходимо различать реальность и миф. О реальном характере отношений Есенина с последней константиновской помещицей Лидией Ивановной Кашиной известно немногое. Еще в 1904 году с золотым вензелем окончившая Александровский институт благородных девиц в Москве, она была старше поэта почти на десять лет. В свое поместье Кашина вместе с двумя детьми каждый год переселялась на лето, а зимой предпочитала жить в Москве, где в Скатертном переулке у нее был собственный дом.
Согласно мемуарам Екатерины Есениной[500], летом 1918 года ее брат на собрании бедноты отговорил мужиков сжечь константиновский помещичий дом – вычурное здание “в стиле старорусского терема с башней”[501]. Однако саму Кашину из усадьбы в сентябре или октябре этого года все же выгнали. Также дошли слухи, “что отбирают ее дом в Москве, – записала позднее С. А. Толстая-Есенина со слов Кашиной. – Она поехала в Москву, он поехал ее провожать. Первое время жил у нее”[502].
Эти не очень ясные сведения дополняются в записях Толстой еще более туманным замечанием, противопоставляющим связь с Кашиной московскому литературному быту Есенина: “Отношение к Кашиной и ее кругу – другой мир, в который он уходил из своего и ни за что не хотел их соединять. Не любил, когда она ходила к ним. Рвался к другому”[503].
Лидия Кашина. 1910-е
Несомненно одно: у Есенина был роман со своей бывшей помещицей, что давало хороший повод для дальнейшей мифологизации. Позже, обращая факты в стихи, поэт привычно представил действительные события в нужном ему свете. В есенинской поэме “Анна Снегина” (1924), чья заглавная героиня наделена многими чертами сходства с Лидией Кашиной, ее усадьбу сжигают-таки упоенные своей безнаказанностью крестьяне. Для большего эффекта автор вывел Анну замужней женщиной: гибель ее мужа-белогвардейца не только дает поэме дополнительную романтическую подсветку, но и позволяет поэту представить себя отвергнутым в любви и несчастным: “Мы все в эти годы любили, / Но мало любили нас”. Напомним соответствующий фрагмент “Анны Снегиной”:
Поскольку у реальной Лидии Кашиной не было мужа-белогвардейца (да и вообще не было мужа – с Николаем Кашиным Лидия Ивановна была в фактическом разводе с 1916 года), ее взаимоотношения с Есениным, разумеется, развивались в совершенно ином ключе. В частности, Екатерина Есенина вспоминала, как в Константинове "маленькие дети Кашиной, мальчик и девочка, приносили Сергею букеты из роз”, а мать Есенина ворчала: "…Брось ты эту барыню, не пара она тебе, нечего и ходить к ней”[504].
Зинаида Райх. 1924
И все же – кого Есенин любил больше других женщин или, если угодно, к кому был менее всего равнодушен? Все версии сходятся на одном: в той мере, в какой поэт вообще мог испытывать чувство к женщине, он испытывал его к своей жене – Зинаиде Райх. Вот и соперницы были вынуждены признать ее первенство – с досадой и горечью. "Зинаида Райх (почти достоверно)!” – так Вольпин подвела итог своим "ревнивым догадкам”[505]. Не сомневалась в ответе и Г. Бениславская: "Я знала, что так, как З<инаиду> Н<иколаевну>, он никого никогда не будет любить”[506]. Даже те, кто относился к ней неприязненно, все же склонялись к этому мнению, пусть с сомнениями и оговорками[507], или, как А. Мариенгоф, играя сильными парадоксами: "Больше всех он ненавидел Зинаиду Райх.