Три полоски шагнул ко мне и, бесцеремонно протянув руку, коснулся моих волос. Повертев локон между пальцами, он обернулся и продекламировал:

– Аргуракх арга.

Дикари разом изменились в лицах, и глядя друг на друга то и дело повторяли:

– Аргуракх арга.

Не знаю, что это значило, но оно сейчас было и не так важно.

– Прошу вас, помогите, – настаивала я, указывая на Пола.

Три полоски меня, наконец, понял и скомандовал своим сподручным. Пола подняли под мышки и потащили к зарослям.

– Арга, – обратился уже ко мне мужчина и, тряхнув копьем так, что звякнули ракушки, указал в том же направлении, куда несли Пола. – Игри.

Была у меня в школе любимая учительница английского. Она как-то говорила, что если вы окажетесь в чужой стране, языка которой не знаете, самое главное – не паниковать и не пугаться. Даже если вы не понимаете конкретных слов, всегда можно определить, чего от вас хотят по ситуации и по контексту.

Это оказалось правдой даже для острова из фэнтезийного мира. Я сразу поняла, что дикарь приглашал меня следовать за ними.

Судя по тому, что писал Рэдленд, синей краской пользовались тагосы. Они не были каннибалами и даже команде самого Рэдленда сохранили жизнь. Это знание меня и успокаивало.

Только вот где Рафаэль?

Я бросила отчаянный взгляд на океан, сейчас лениво лизавший песчаный пляж, но никого не увидела.

– Игри, – повторил Три полоски.

– Да-да, – торопливо ответила я и пошла вперед.

Джунгли встретили нас тяжелым влажным воздухом. Мне по-прежнему хотелось пить, но я не знала, как об этом сказать.

Идти пешком было дело не из легких. Когда-то в детстве, помню, чуть ли не по камням бегала. Сейчас же это было испытанием. Мои спутники тоже были босоногие, но им это никаких неудобств, похоже, не доставляло.

В очередной раз наступив на что-то острое, я остановилась и, задрав стопу, принялась смотреть, нет ли пореза. Три полоски остановился рядом со мной и тоже уставился на мою ногу.

– Можно минутку, – извиняясь, попросила я.

Мужчина понял мои слова по-своему и отдав копье Двум полоскам, тут же подхватил меня на руки. Я только и успела, что охнуть.

Нес он меня долго, но при этом казалось, что ни на секунду не устал. Его мускулистое тело было словно выковано из железа. Я даже подумывала, не переименовать ли его с Трех полосок в Арнольда. Да, пожалуй, пусть будет Арнольд.

Между раскидистых пальмовых листьев наметился просвет. Вскоре мы вышли на большую поляну, заставленную глиняными домиками с травяными крышами.

Здесь нас с Полом разделили. Юнгу понесли куда-то влево, а меня – вправо. Арнольд по-прежнему не ослаблял хватки. И направлялся, по-видимому, к самому большому дому с двумя деревянными столбами у входа.

Нам навстречу выбежало несколько ребятишек. Увидя меня, они принялись показывать пальцами и громко кричать. Хотя я не слова не могла разобрать, и тут понимала, что видеть меня им, должно быть, в диковинку.

Арнольд занес меня в дом и только тогда соизволил поставить на ноги. Внутри было по-спартански: кострище с еще тлеющими углями в центре, а вокруг настилы из сухих пальмовых листьев. На одном из них сидела, скрестив ноги, пожилая женщина с длинными седыми волосами, местами заплетенными в косички вместе с кожаными ремешками, бусами и перьями. Ее глаза были закрыты и, казалось, она медитировала.

– Мгарха, – Арнольд прижал кулак к груди и, чуть подтолкнув меня в спину, добавил уже знакомое: – Аргуракх арга. Угрух.

Женщина открыла глаза, оказавшиеся бледно-голубыми и как будто даже прозрачными.

– Здравствуйте, – сочла нужными сказать я.