– А я думал, у вас лечат преимущественно заговорами. Жрец не обращался к духам природы?

– Постоянно, – кивнула я, прожевав ещё одно щупальце. – Но они, в отличие от настойки, помогали не всегда.

Юинэл фыркнул.

– Может, ты и нам поможешь приготовить парочку пузырьков?

– Прости, но я не знаю точного рецепта. А в неудачных пропорциях эта штука ядовита.

– Ясно, – кивнул он, глядя на меня с новым, более мягким и лукавым выражением.

– Что? – смутилась я, поправляя волосы.

– Удивительно, но, не зная о твоей магии, я бы ни за что не догадался, что ты была отшельницей. Ты открыта, добра и мила со всеми, и с каждым днём становишься всё очаровательней.

Я впервые за долгое время покраснела от испуга.

– Это потому, что у тебя в команде все относятся ко мне как к обычному человеку, а храмовые делали вид, что меня не существует. И я не знаю насчёт очарования… не замечала в себе ничего подобного… особенного. Просто на твоём корабле мне спокойнее, чем на родном острове.

Он наполнил бокал и протянул его мне.

– Мы уже выяснили, что Храмовый не был тебе родным, Альма. Также, как те люди, которые тебя окружали. Настоящее чудо не это ваше лекарство – а то, что ты смогла не озлобиться, сохранив особую чистоту и нежность внутри. Давай за это и выпьем.

Я откашлялась, чувствуя, как горят щёки.

– За что именно?

– За стойкость. За веру в лучшее. За сильных духом, которые порой выглядят такими трепетными и слабыми.

Мне не хотелось подчиняться магии его искренности, но я сделала пару глотков некрепкого вина, от которого внутри стало жарко. Юинэл смотрел на меня с лёгкой улыбкой, и я поняла, что молчание может обернуться проблемами.

– А у тебя большая семья?

– Целая коллекция старших братьев, – хмыкнул он. – Каждый из которых не подарок. Ну, может, Кайрн чуть приятнее остальных.

Он сказал это весело, и, конечно же, в шутку, а я попыталась представить большую семью капитана.

– Они тоже путешественники? Или торговцы?

– О, нет, – фыркнул Юинэл. – Они все правят – каждый в своём королевстве. У одного под боком высоченные древние горы, второй вынужден присматривать за бесконечными лесами и Побережьем на Западе Эрмады, третий – властитель чудного края на Юго-востоке.

– То есть твои братья – короли? – не сдержала удивления я. – Но почему же ты всего лишь капитан?

– Не всего лишь, – отозвался он, отхлебнув из бокала. – Я тоже король. Мне принадлежит остров Лоцэан. Если собрать все ваши островки в неделе плавания вокруг – как раз он получится. Хотя, вот у Коана тоже владения большие, но у нас там зимы холоднее, даже снег порой выпадает.

– А что такое снег?

Он поднялся и отошёл к шкафу, чтобы достать тонкий светлый лист и что-то вроде палочки с острым концом.

– Представь песчинки, только пушистые, холодные и лёгкие. Они падают с неба, образуя сугробы из миллиардов снежинок, каждая из которых уникальна. – И пальцы его заскользили над листом, рисуя нечто о шести кружевных лучах. – Они разные в зависимости от того, насколько холодно.

– Такие большие?

– Нет, хотя попадаются действительно крупные. Но в основном крошечные.

– Магия! – тихо сказала я, разглядывая его рисунок.

– Нет, это лишь застывшая высоко в облаках вода, ставшая кристаллами.

– А какого снег цвета? – спросила я, уверенная, что он не придумал это.

– Белый из-за воздуха, заключённого внутри снежинок, хотя, бывало, выпадал и голубой, и зеленоватый, и даже красный. Погружение в снег подобно нырянию в ледяное озеро, только он мягкий и рассыпчатый. – Он нарисовал ещё одну красивую снежинку и вдруг тронул мою свободную косу. – Похож на твои волосы. Особенно когда ночью идёшь по саду с грибом – также серебрится.