Зная, что у якутов не принято мыться, я приспособилась это делать, когда Уайбан отсутствовал дома. Просто зачерпывала снег за дверью и растапливала возле огня. При мысли, что мне когда-нибудь придётся посетить с остальными соплеменниками “общественную баню”, мне становилось плохо, и я про себя решила, что лучше ногу себе сломаю, только бы не проходить через эту процедуру.

Я, конечно, не могла знать на сто процентов, как именно это происходит здесь, но в общих чертах, представляла.

Жители села собирались в одном из балаганов, жарко натапливали очаг и надевали на себя всю имеющуюся одежду. Под ней они парились, а затем скребли друг друга костяными или деревянными скребками. После этой процедуры обильно обмазывались свежим слоем жира и расходились до следующей “помойки”.

Несмотря на кажущуюся дикость гигиенической процедуры, жители севера были вовсе не дураки. Именно этот обряд спасал их от болезней и даже летней напасти - гнуса. Все попытки приучить северные народы мыться “культурно”, принесли им большие проблемы со здоровьем. Как и любое грубое, невежественное вмешательство в естественную среду обитания.

Однако, когда я читала все эти научные статьи, в том числе и Мишины, сидя у себя в благоустроенной квартире, рассуждать об этом было проще. Если не примерять это на себя.

Конечно, по-хорошему нужно было делать отсюда ноги, но податься мне было совершенно некуда. За стенами дома лютая зима, минус пятьдесят, наверное. В бывшей семье Аяну тоже вряд ли ждут. Оставалось надеяться, что получится договориться с моим так называемым мужем.

Каждый вечер меня начинало трясти мелкой дрожью: а вдруг потребует сегодня?.. Но Уайбан, отужинав, закуривал неизменную трубку и располагался напротив огня. Тогда я успокаивалась и засыпала.

В один из дней, проснувшись, я увидела возле своей лежанки стопу новенькой на вид одежды на низеньком табурете. Расшитый нарядный таналай - кафтан с широкими укороченными рукавами, конусовидный головной убор с пушистыми отворотами из белого нежного меха. Рядом стояли серо-черные высокие сапожки из оленей шкуры. Костюм выглядел очень дорого. Я вытащила руку из-под шкуры и погладила опушку на шапке.

- Пора тебе вставать, а то сила из тела совсем уйдёт. Одевайся, - Уайбан, оказывается, стоял у меня в изголовье. От неожиданности я подпрыгнула.

Поскольку я была в нижней рубашке, снимать которую не полагалось, перечить не стала. Молча поднялась и, немного путаясь, принялась облачаться в новый наряд.

Наверное, стоило поблагодарить “мужа” за щедрый подарок, но я лишь кивнула ему. Он же, не стесняясь, разглядывал меня. В узкой прорези глаз мелькнуло что-то вроде удовлетворённой ухмылки. Я поёжилась.

- Нравится? - вызывающе спросил меня старик.

Пожав плечами, я ответила равнодушно и коротко:

- Красиво.

Он, теперь уже недовольно, скривил губы и отдал распоряжение:

- Поесть приготовь к вечеру. Люди придут.

Я растерянно оглянулась.

- Какие люди, сколько? Что приготовить?

Уайбан ответил через плечо уже на выходе:

- Старейшины, твоя семья. Ты будешь выбирать день свадьбы.

Он вышел, а я тихонько опустилась на свою постель. Значит, он мне еще не муж? Не означало ли это, что у меня есть хоть какие-то пути для отступления? Это нужно было обдумать, как следует. Но еду приготовить тоже, на всякий случай.

Я всё еще сидела в растерянности, не зная, с чего мне начинать, когда вернулся Уайбан.

- Ааа… - попыталась я сформулировать вопрос о предполагаемом меню, но так и не смогла.

Уайбан разразился длинной тирадой, общий смысл которой отражали фразы “на свою голову”, “на старости лет”, “заяц в мешке” и “вляпался в медвежью кучу”. Из всего сказанного я поняла, что он крупно за меня переплатил.