– Упала на пол? – побелела Образцова.

– Там на полу мраморная крошка… Фигурка мраморная?

– М-мраморная.

– И тяжелая. А у преступника тряслись руки… Но фигурку-то он мог поднять в перчатках. Статуэтка большая, ухватиться легко. С ключами дело другое.

Холмский смотрел на электронный ключ-таблетку, который лежал под телевизором. Солнце светило так, что на полу видна была пыль и борозды по ней, проложенные пальцами.

– Что с ключами?

– Ларчик с ключами преступник достал, а удержать не смог. Ларчик упал, ключи просыпались, преступник еще больше запаниковал. Ключи нужно собрать, ларчик вернуть на место, иначе непременно возникнет вопрос, а откуда преступник знал, где вы храните ключи!.. Статуэтку можно было поднять в перчатках, а с ключами дело другое, ключи в перчатках не поднимешь. Преступник снял перчатки, а пол у вас паркетный, поверхность глянцевая. Поверьте, криминалист легко снимет отпечатки пальцев. А следствие проверит всех ваших знакомых… Кстати, а откуда преступник знал, где находятся ключи?

– Вы ничего не докажете! – Образцова шарила глазами по полу, определяя размер площади, нуждающейся в срочной и качественной уборке.

– Я и не собираюсь ничего доказывать. И даже вашему мужу ничего не скажу. Не говоря уже о полиции. Если вы сейчас позвоните своему знакомому и потребуете вернуть статуэтку.

– Вы сумасшедший!

– Ну что ж, тогда ждем, когда подъедет полиция. Я покажу место, которое нужно будет сохранить в неприкосновенности – до прибытия эксперта… Время идет!

От сильного волнения Образцова укусила нижнюю губу, но скривилась она не от боли, а от злости на врача, который лез не в свое дело.

– Подумайте о своем муже, с его сердцем ему нужны только положительные эмоции… Можете сказать ему, что знаете, кто мог взять статуэтку.

– Кто мог взять?

– Не знаю. Что-нибудь придумайте. Объяснитесь с мужем, пока не подъехала полиция. Объяснитесь, успокойте его, а подъедет полиция, скажите, что ошиблись, что статуэтка нашлась в другом месте. А я скажу, что у вас была достаточно уважительная причина для такой ошибки.

– А отпечатки пальчиков точно есть? – обреченно спросила Образцова, продолжая кусать губы.

– И на ларчике, и на крышке от него, – локтем закрывая дверь шкафа, кивнул Холмский.

Ларчик Образцова держала в руках, могла стереть отпечатки, а крышку надо бы сберечь. На случай, если женщина не осознает всю глубину своего падения.

– А что мне оставалось делать? Жора чем старей, тем жадней, раньше я как-то терпела, а сейчас просто невыносимо!..

– Время идет.

– Ну хорошо, ваша взяла!.. Я позвоню… – Образцова запнулась.

– Сейчас лето, перчатки на руках могут вызвать подозрение. Я так думаю, ваш сообщник надел спецовку.

– И вошел в роль, дверь вынес, придурок… – подтвердила женщина. Она нервничала, спешила. – Я пойду?

Образцова смогла объясниться с мужем и успокоить его. И сообщнику успела позвонить, а когда подъехала полиция, заявила об ошибке. Похититель действительно страдал малодушием, получив возможность исправить ошибку без катастрофических для себя последствий, он доставил статуэтку на дом со скоростью развозчика пиццы.

Ночь, как обычно, прошла, как линия жизни на медицинском мониторе – сплошные всплески и никакого затишья. Стабильное бурление жизни. Усталости Холмский не чувствовал. Обошлось без летальных исходов, из криминала только случай с гражданкой Образцовой. Словом, он мог с легкой душой вернуться домой, привести в порядок дела, напариться в баньке и принять на грудь законную норму. А завтра приедет старший сын с женой и детьми, да и в любом случае в день перед сменой – сухой закон.