‒ Ты забыла, моя дорога, что прошлые наши встречи не остались безнаказанными. И мне пришлось гнить полгода в Карпетрии только за то, что ты сама же и позволила такую вольность.

Рене был все еще зол. Злился на нее и на себя тоже. Она первой пришла к нему в тот раз, а он не смог устоять, прогнать ее вон, не справился со своими желаниями и страстью. Только вот злость не прогнала возбуждение. Наоборот. Оно мучительно остро нарастало с каждой минутой.

‒ Тебе лучше уйти!

Тонкие руки сползли по его телу вниз, и по холоду на спине Рене понял, что девушка перестала жаться к нему. Тем лучше для него и для нее тоже. Он незаметно перевел дыхание и направился к кувшину с водой ‒ необходимо было срочно освежиться в эту, и без того, душную ночь. Голова раскалывалась, и мысль застывала в ней, как взбитое масло в горшке. Советник ослабил пуговицу на камзоле и снял накладной воротник.

‒ Ты жесток! ‒ она встала перед ним нагая и прекрасная, словно богиня в свете луны ‒ белое тело, полная грудь с тугими сосками, плоский живот и на всем этом, будто саван, красные волосы, укрывающие плечи и доходившие до самого пола.

О, да! Устоять перед такой было невозможно. Только советник прекрасно понимал, что в прошлый раз за свою слабость он слишком легко отделался, в этот раз может так не повезти.

‒ Я не жесток, Иоланта! Но ты бы сама догадалась, если бы, конечно, захотела, что все это может не очень хорошо закончиться!

‒ Неужели ты так и не понял, ‒ елейным голосом прошептала красавица, снова прильнув к нему. ‒ Я все подготовила. Во дворце сплошь и рядом мои люди, которые не станут болтать лишнего и примут любые мои действия за правило. Да и эта жирная, уродливая и вонючая свинья больше не ошивается рядом с идиотом Адавалем. Осталось совсем немного…

‒ И ты не можешь потерпеть? ‒ иронично поднял брови молодой советник.

‒ Конечно же, нет, ‒ страстно прошептала Иоланта прямо в губы Рене. ‒ Я так соскучилась, что схожу сума… от страсти и любви.

Не в силах больше терпеть эту муку, молодой человек сам прильнул к полным губам соблазнительницы. И зачем она только свалилась на его голову? Ночь обещала быть безудержно жаркой, пусть и короткой.

Сон был тревожным и тяжелым. В нем я все время от кого-то пряталась. И, казалось, заветное спасение уже вот-вот должно было прийти в лице Дитара, тянущего ко мне руки, но я падала, а надо мной нависла тень, широко раскрывая огромные кожистые крылья с когтистыми пальцами. Что и говорить, пробудилась я уставшая и разбитая.

А ведь так хотелось во сне оказаться в объятиях стражника. Но не всем чаяньям суждено сбываться…

Во время утренней репетиции меня ожидал сюрприз ‒ неожиданно явился Дитар и принес подарок. Встреча была недолгой, но доставила невероятную радость. Дурное предчувствие после сна, как и не бывало, а моя мечта снова оказаться в объятиях Дитара наконец-то сбылась. Потёртый старый плащ хорошо скрывал его расшитые серебром одежды, поэтому никто при свете дня не обратил внимания на то, что такие далёкие друг от друга люди прогуливаются среди повозок и тлеющих кострищ. Он опять умыкнул меня в глухой переулок, но на этот раз не торопился завладеть моими губами, заключить в кольцо сильных рук.   

‒ Это принадлежало моей матери, ‒ произнес он, надевая на шею мне простой льняной шнурок, с прозрачным камнем в виде капли. ‒ Ты не смотри, что он простой. В нем есть одна особенность.

‒ Разве он простой? ‒ возмутилась я. ‒ Он прекрасен, хотя бы потому, что его даришь ты!

Мужчина развернул меня к себе, посмотрел в глаза и взял камень в свою руку.