– Исследования показали, что люди с пересаженными органами от фавнов или перелитой от них кровью перестают быть подверженными всем иномирным болезням.

Я открыла рот, чтобы уточнить, как это работает, но профессор, будто понял, о чем хочу спросить, опередил меня:

– Этой пересадкой мы фактически сделали твоему организму самую лучшую прививку.

– А бывали случаи, когда органы фавнов не приживались? – во мне вдруг проснулся журналист.

Врач опустил голову.

– К сожалению. Как и с донорами-людьми, у реципиентов, получивших сердца от иномирян, бывает острое отторжение.

– Вы так говорите, будто это происходит только с сердцем. А как же почки, печень, легкие, ну, и другие органы?

– К радости или сожалению, это случается только с сердцами фавнов. И эта еще одна загадка, которую науке предстоит разгадать.

***

Домой я шла озадаченная. Счастливая, что полностью здорова. На такое я не рассчитывала даже в самых смелых мечтах. Однако вот она – реальность! И все же что-то не давало покоя. Почему так произошло? Откуда этот внезапный прилив сил?

Я тихо вошла в квартиру. Алес уже пришел с работы и, судя по звукам, играл в какую-то космическую стрелялку на компьютере. Даже не переодевшись, сразу же пошла на кухню, чтобы соорудить несколько внушительных размеров бутербродов. Заварила пол-литровую кружку зеленого чая и с аппетитом принялась за еду. Так меня застал удивленный муж.

– Кто ты и что сделала с Ани? – засмеялся он, увидев внушительную порцию.

Я неловко хрюкнула, постаравшись не выронить еду из набитого рта.

– Ходила к врачу сегодня? – он открыл холодильник и принялся копаться там в поисках чего-нибудь съестного.

– М-гм, – я еле прожевала очередной кусок. – Мне отменили таблетки.

– Все что ли? – удивился муж.

– Сама в шоке.

Казалось, он давно перестал видеть во мне полноценную женщину. И вовсе не из-за больного сердца. Просто мы перешли какую-то черту, за которой человек, находящийся рядом, воспринимается как должное. Я тоже не испытывала к нему ничего, что можно было бы назвать даже отдаленно похожим на влечение. Поцелуи стали редкостью, чуть чаще – быстрый секс, чтобы снять физическое напряжение. Вот и сейчас, проходя мимо, он не наклонился ко мне, чтобы коснуться губами хотя бы лба. Лишь потрепал по плечу и направился в комнату с тарелкой разной еды.

– Алес, нам нужно поговорить, – сказала я как можно спокойнее.

Этот разговор больше нельзя откладывать. Пора освободиться обоим и жить дальше.

После этой фразы мужчина замер спиной ко мне.

– Ты меня любишь? – начала издалека.

Он обернулся. Поставил тарелку на кухонный стол и сел на соседнюю табуретку.

– К чему такой вопрос? Ты же знаешь, что люблю.

– И тебя все в жизни устраивает? – вертела еще теплую кружку в руках, ожидая его ответа.

Он пожал плечами и ничего не ответил. Я села ближе к нему, протянула руку к чуть небритому лицу и погладила по щеке.

– Милый, – протянула грустно, – давай не врать хотя бы себе. Это давно пора прекратить.

– И… – мне показалось, что в его глазах зажглась надежда. – И ты этого хочешь?

Я кивнула.

– Ани, я правда тебя люблю. У меня нет человека ближе, но…

– Я понимаю, не объясняй. Все хорошо понимаю. Ты слишком долго возился с больной женщиной, чтобы снова видеть во мне здоровую.

– При чем тут это? – возмутился он.

– А что, скажешь, моя болезнь никак не повлияла на наши отношения? Спасибо, что заботился обо мне, я этого никогда не забуду, но давай будем честны друг перед другом: это не те чувства, за которые стоит цепляться. Ты ведь хочешь стать свободным?

– Когда ты говоришь таким тоном, я чувствую себя скотиной, – признался муж, отвернувшись.