Прежде, чем придумала, что сказать, чтобы отвлечь Мириам, ребенок грозно спросил:

- Кто тебя обидел, принцесса? Скажи нам, и мы с Диларионом его убьем.

Я охнула от неожиданности, а дракончик на моем плече, словно соглашаясь с девочкой, выпустил облачко пара.

- Не надо никого убивать, пожалуйста, - слабым голосом попросила я, опускаясь на скамейку с высокой удобной спинкой. - Просто один человек нагрубил мне и наговорил гадостей.

- Как мне Ксансо, - фыркнула Мириам. - Ты же сама говорила, что мальчики не умеют проявлять любовь по-другому.

Мои щеки запылали, как весенний костер, и я поспешила заверить Мириам:

- Это вовсе не тот случай.

Ребенок фыркнул, красноречиво демонстрируя, что думает о моих словах, но к счастью, его вниманием завладел Альре, который возвращался в обществе лакея. Увидев в руках последнего поднос, Мириам захлопала в ладоши и сказала голосом умудренной жизнью матроны:

- Тебе непременно нужно поесть. Когда мир несправедлив, надо все время есть.

- Вот как? - уточнила я, улыбаясь.

- Мне всегда помогает, - заверил ребенок.

- И часто мир несправедлив к тебе? - спросила я.

- Случается, - нахмурившись, ответила девочка.

Лакей поставил поднос на низкий столик в беседке, в двадцати шагах от нас, и Мириам, схватив меня за руку, увлекла "наминать пирожные и напивать какао".

Какао с пирожными отвлекли ребенка, я же едва ли ощутила вкус пищи. Крепко задумавшись об услышанном от Альре, я просидела какое-то время, глядя передо собой, хотя со стороны, должно было казаться, что с интересом наблюдаю за играми Мириам и Дилариона.

Когда по аллее спустилась мистрис Одли в окружении младших камеристок, у меня екнуло сердце. И чем ближе они подходили, тем сильнее чувствовала, как усиливается желание бежать, нестись отсюда без оглядки, как золотая лань из детской сказки.

- Мы за вами, миледи, - сделав книксен, торжественно произнесла мистрис Одли. - Его высочество прибыл из Авроры. Вас надлежит подготовить к бракосочетанию.

Внутри все оборвалось, а мир покачнулся перед глазами.