- Привет, Элизабет! Иди купаться, вода теплая!

Не успела я толком удивиться, когда следом вынырнул по пояс исполин с голубоватой кожей и хмуро пробасил:

- Домой, Нея, здесь опасно!

Стоило им скрыться под водой, как из волны размером с замок вынырнуло чудовище с сотней яростно горящих глаз и огромными черными усами. Оно перевернулось в воздухе, показалось, что сейчас потопит нас или проглотит, не заметив.

Но мы снова неслись по твердой земле, минуя поля сражений, леса, реки, какие-то замки и города.

Спустя минуту мы вновь оказались на той же поляне, с которой и начался наш бег.

- Что это было? - спросила я у Аюнэ, удивляясь, что даже не запыхалась.

Та легко спрыгнула с медведя и помогла слезть мне.

- Ничего, - ответила она. - Просто показала, что мир больше, чем кажется.

- Спасибо, - ошарашенно пробормотала я.

- Не за что, - ответила Аюнэ. - Мне ничего это не стоило. А теперь прощай. Тебе пора.

Словно издалека я услышала, что кто-то меня зовет, настойчиво повторяя мое имя.  

- Подожди, - попросила я, видя, что Аюнэ успела запрыгнуть на медведя и направила его в сторону леса. - Ответь только на один вопрос... еще на один. Кто ты?

Девочка серьезно кивнула.

- Я Сновидец, - гордо сказала она. - Я живу во снах.

- Но как ты можешь жить во снах, если ты тот, кто их смотрит? - не поняла я.

Аюнэ чуть склонила голову набок и скупо улыбнулась.

- А где, по-твоему, живет Сновидец? - спросила она, и я проснулась.

9. Глава 9

- Миледи! - раздалось совсем рядом. - Миледи, с вами все в порядке?

- Как я боюсь, девочки! - ответил другой голос. - Она такая бледная....

- Мистрис Одли с нас головы снимает, - пробормотал первый голос.

- Мистрис Одли? - вмешался третий. - Ну ты и дурочка, я давно за тобой замечала, что ты глупее ворвейского поросенка. Подумай лучше, что с нами сделает его высочество!

- Миледи, миледи, - позвали снова совсем жалобно, чуть не плача.

Я потрясла головой, и, открыв глаза, уставилась на искаженные страхом лица своих камеристок. Лана, Рамина и Вета в отчаянии заламывали руки, поднимали глаза к небу, взывали к Черной Пустоши и, то и дело, принимались меня тормошить. Я же сижу на камне, том самом, который открывает вход в подземную пещеру, прямо на отъехавшей в сторону плите рядом с зияющей дырой, откуда тянет холодом и сыростью. Согнутые ноги обхватила руками и чуть раскачиваюсь.

- Миледи, вы меня слышите? - вытирая слезы, спросила Лана, и я оторопело ставилась на девушку.

- Конечно, слышу, - подтвердила я и добавила на всякий случай: - И вижу тоже.

Девушки упали на колени и принялись шептать что-то на неизвестном наречии, причем Лана с Ветой воздевали руки к небу, а Рамина вцепилась в мои колени и разразилась рыданиями, уткнувшись носом в платье.

Я выждала минуту, потом, мягко отстранив рыдающую девушку, осторожно поинтересовалась:

- А что происходит?

Девушки, вытирая слезы, принялись рассказывать наперебой:

- Так ведь вы поднялись такая бледненькая, миледи, и сама не своя...

- Молчаливая, задумчивая...

- Взгляд у вас был, словно саму светлую богиню увидели...

- Сказали, что вам минута надобно еще, чуть в себя прийти...

- На камень уселись, а нас словно не видите!

- Мы вас зовем, зовем, тормошили даже, а вы все равно, что неживая!

- Мы перепугались до одури, что его высочество с нами сделает...

Причитая, Рамина осеклась, когда Лана двинула ее локтем в бок, и тут же нашлась.

- Очень уж за вас перепугались, принцесса!

Я поморщилась, и девушки, правильно истолковав мое настроение, замолчали, продолжая смотреть на меня с благоговением.