– Это потому, что он старый? Все старики хотят свадеб. Нет, я понимаю, внуков хотят, правнуков, но причем тут я? – она ворчала, при этом прекрасно болтала ногами в воде, приправленной ароматической солью.

Минуту спустя, девушка позабыла о свадьбе и вспомнила, как здорово было на прогулке с Османом-агой; он рассказывал ей о бабушке Асие, а Дила слушала и улыбалась. И не было печали, грусти о том, что бабули уже нет в живых, а был тот, кто помнил ее молодой и прекрасной. Именно там, в пышном саду Бояджи, Дил поняла – люди живы, пока их помнят.

– Ага тоже хороший, – она сделала вывод. – Жаль, что у него идея-фикс, – с тяжелым вздохом Дила поднялась из ванны и вытерлась насухо пушистым полотенцем.

Позже, когда девушка высушила волосы и расчесалась, пришла пора той самой «бараньей» пижамы; она села ровно так, как и предсказывал красавец Фуат – откровенно обтягивала бюст, была широка в талии и облегала бёдра.

– Я могу войти? – Голос дворецкого.

– Минутку, Мехмет-бей! – девушка проворно выскочила из ванной и бросилась к двери. – Что-то случилось?

Дворецкий улыбнулся, глядя на пижаму Дилы, и протянул ей плетенку, доверху наполненную миндалем и тыквенными семечками:

– Вдруг захотите подкрепиться?

– Мехмет-бей, вы так заботитесь обо мне. Нет, я знаю, что это ваша обязанность, но я ведь не просила ничего, вы сами… Спасибо, – Дил едва не прослезилась.

– Вы попали в непростую ситуацию, Дила. Но я почему-то в вас верю, – дворецкий прошел в комнату и поставил угощение на столик. – Вы убедительны и располагаете к себе. Не припомню за Османом-агой желания гулять под руку с женщиной и уж тем более смеяться. Я видел вашу с ним прогулку. Нет, даже не так, – Мехмет-бей задумался: – Я залюбовался, впал в катарсис* и чуть не зарыдал. Давно не видел своего агу таким счастливым. Что вы с ним сделали?

– Лучше спросите, что он хочет сделать со мной, – Дила взяла орешек. – Или вы уже знаете?

– Знаю, – дворецкий кивнул. – И не понимаю почему вы не рады.

– Рада? Мехмет-бей, чему радоваться? – девушка протянула плетенку дворецкому; тот взял миндаль и кинул себе в рот.

– Вам дали возможность выбирать, а это, я вам скажу, в семье Бояджи не принято. Обычно просто озвучивают приказ и все.

– Мехмет-бей, не поймите меня неправильно, но выбор небогат, – Дила хихикнула.

– Напротив, – дворецкий и сам хмыкнул, – очень богат. Бояджи – миллионеры. А что касается самого выбора, думаю, вам нужно присмотреться к Ферхат-бею.

– Нет, – Дила вздрогнула. – Только не он.

– Напрасно, – дворецкий взял еще один орешек. – Но вы еще успеете оценить этого человека.

– Он меня ненавидит, – почему-то она сказала это шёпотом.

– Если хорошенько подумать, он единственный, кто заботится именно о вас.

– Он кричит на меня, – Дила тоже взяла орех.

– Ему просто не нравится, что вы подвергаете себя опасности, – дворецкий снова потянулся к миндалю.

Дила похрустела орешком, посмотрела на Мехмет-бея, который тоже жевал с удовольствием, и приняла решение:

– Мне тоже не нравится, что я подвергаю себя опасности, но я же не кричу, – Дила хохотнула. – Я обязательно присмотрюсь к Ферхат-бею, спасибо. Вы знаете его уже очень давно, а я всего лишь несколько часов. И, потом, вы еще ни разу не дали мне дурного совета.

– Приятно, знаете ли, услышать такое, – дворецкий шутливо поклонился. – Но я очень сомневаюсь, что вы согласитесь с решением аги.

– Я и не сказала, что выйду за Ферхат-бея, я сказала, что присмотрюсь, – она удивлялась самой себе: всерьез обсуждать замужество? – Мехмет-бей, вы знаете обо всем, что говорит ага?