О том говорить не хотел, устал сегодня. Потому отрезал:

— Ежели будешь покладистой и достойной женой, расскажу.

Вольха тотчас нахмурилась. Обиженно надула губы. Мочалку ближнюю взяла, мыла кусок и ко мне подступила:

— Я готова быть женой и послушной, и достойной...

— А кто ж мешает?

— Известно кто, — колюче цыкнула.

— Я? — опешил от новости. — Это с чего вдруг?

— Ежели б меня не насильничали, не таскали как вещь, руку не подымали...

— А тебя кто-то ударил? — недопонял упрёка.

— Нет, — обронила секундой погодя, явно так и не сыскав в памяти хоть намёка на избиение.

— Но ты принуждаешь, силой берёшь и заставляешь в это одеваться, — замялась, губу покусывая.

— Это не я, — качнул головой. — Прислужница выбрала. Долго мне ещё ждать? Вода стынет...

12. Глава 12

Глава 12

Вольха

Я сил набиралась... на подвиг: коснуться Аспида. Как неприкаянная, топталась у стены в мрачной комнате, такой же, как и всё, что было в этой крепости. Мрачной, но пугающе интересной: одна купальня чего стоила, коей никогда не видывала, аль во всю ширину одной стены полки с разными банками, склянками, травами, кусками мыла, а оно редким было. У нас в землях только с торговцами, купцами появлялось. Нарасхват было... Но такого вкусного по запаху никогда не встречала.

— Ну же! — нетерпеливо поторопил Дамир. — Аль настолько труслива, что помираешь от одной только мысли ко мне приблизиться?

— Чего не хватало?! — обиженно фыркнула. — Не боюсь я тебя... такого, — спешно добавила, когда Аспид на меня свои змеиные глаза перевёл. Издёвка аль насмешка в них мелькнула. Но разницы не было, всё равно неприятно стало и стыдно за неумение себя в руках держать.

— Тогда в чём дело? Я не кусаюсь, — вкрадчиво протянул. — Ежели не попросишь о том, — добавил с кривой, но беззлобной ухмылкой, — аль Аспида не спровоцируешь.

— И не подумаю, — отрезала, гордо голову задрав. И всё равно, что грязная и непотребно выглядящая. Ежели его это не смущало, меня тоже не должно смущать!

Ха, не мне, а ему на меня смотреть...

Может, оно и удачней.

Какому мужчине может приглянуться такая чумазая и полуголая? А там, глядишь, отвернётся от меня муж. Противно станет ему, и больше меня не коснётся!

План странный, надежды смешные, но я мужественно шагнула к купальне, смочила мочалку, кусок мыла, упрямо не глядя на обнажённое тело супруга и тем более на то, что скрывала вода:

— Мне кажется, мы бы, наверное, смогли год уживаться, — пробормотала, мочалку напенивая мылом. — И я покладистой быть могу, — продолжала мысль жевать, осторожно начав мыть Дамира со спины,— но только ежели б ты... — мямлила, выискивая слова поточнее, — тоже немного усилий приложил к нашему миру... — Провела по длине мощной, крепкой руки мужа и тотчас ненароком встретилась со взглядом Аспида:

— Какая мне разница, с миром аль нет наследника заводить? Ты — моя! — отрезал ровно. — А я привык без уступок с моей стороны получать то, что желаю.

Ни мускул на его лице не дрогнул.

Чуть зубами не скрипнула от негодования, но возмущение проглотила:

— Так оно и есть, — решила с другой стороны зайти. Нарочито глаза отвела, пусть думает, что робею я пред ним: — Но ломание, принуждение, подчинение — одно дело и часто к ненависти и вражде приводит, — рассуждала неспешно, обратно до плеча мочалку проведя и радуясь, что опять спряталась от взгляда змеиного и пронизывающего. — А умение сговариваться и уступать, пусть и в незначительных мелочах...

— Это в каких например? — спокойно перебил меня Аспид.

Не ожидала такой быстрой реакции и вопроса в лоб, вот и растерялась на миг: