Воспоминания наслаиваются поверх сегодняшнего события в кабинете. А это неплохой ход. Совершив преступление, Элле выгодно прикинуться умалишенной и быстро выдумать себе другую жизнь.

Мне трудно сейчас об этом рассуждать, но и факты отмести не получается. Она натворила дел, а потом прикинулась Леной Брянской? Так, что ли?

Мне даже лишний раз пошевелиться трудно, тело будто заполнилось расплавленной сталью. Горит все внутри страшно.

Подъехав к особняку, не сразу выхожу из машины, еще какое-то время прихожу в себя. Вот сейчас я войду в дом и сброшу весь фальшивый образ с жены, предавшей меня. На этом наши отношения завершатся.

Или я могу прикинуться, будто не в курсе…

Нет, такое вряд ли возможно. Что-то в моей душе изменилось после просмотра записи, исчезло нежное, теплое отношение к Элле. В ней тоже нет невинности. Она такая же прогнившая, как и все. Ничего особенного.

Собравшись с силами, выхожу из внедорожника и направляюсь прямиком в особняк.

В дверях сталкиваюсь с курьером, выносящим какие-то пакеты.

Переступаю порог. Замечаю поодаль Ираиду и тещу… Возле ее ног с десяток пакетов из брендового бутика дамской одежды.

— Ой, Ярославчик, драгоценный ты наш! — восклицает Ольга Михайловна растерянно. — Так быстро приехал, а я… я… лекарства из аптеки заказала и вещички для внучка… Все для малыша… все для малыша… ни носочка себе…

Опускаю взгляд на пакеты, в которых видны женские вещи. Она действительно думает, что я слепой? Или надеется, что я не стану обращать внимания и молча пройду мимо?

Почему-то именно от этой встречи с ненасытной до чужих денег женщиной пелена ступора спадает с меня. Туман в голове и нежелание жить тоже рассеивается.

Делаю глубокий вдох — дышать получается свободно. И в эту секунду я так зол на Ольгу Михайловну. Что она вообще о себе мнит, беззастенчиво разбазаривая чужие деньги направо и налево?!

Пинаю один из пакетов. Он подлетает в воздух.

— Ни носочка, да? — переспрашиваю старушенцию. — А не обнаглела ли ты, паразитка? Ходячая опесторхоза! Нравится жить за мой счет?

Теща вжимает голову в плечи и пятится.

— Ярославчик…

— Какой я тебе Ярославчик?! — надвигаюсь на нее. — Да кто ты вообще такая, что смеешь искажать мое имя?!

Барьер, защищающий тещу от моего гнева, разрушен. Меня больше ничего сдерживает. А терпение… Оно давно лопнуло!

— Ярослав Андреевич, — шепчет теща, — что с тобой?

— Со мной все в порядке, а твоя сытая жизнь закончена! Собирай лохмотья, с которыми ты сюда явилась, и выметайся на хрен из моего особняка!

— Нет, не выгоняй! — завизжав, кидается ко мне и, рухнув на колени, цепляется за мою ногу.

Пытаясь отцепить от себя тещу, оборачиваюсь к Ираиде, которая тоже растеряна, но предпочитает не вмешиваться.

— Где Элла? — спрашиваю.

— Элла? — отчаянно перекрикивает Ираиду теща. — Зачем тебе эта Элла? Не нужна она тебе! Разве моя Леночка хуже?! Точно такая же! Хорошая девочка, она всем лучше и краше!

— Да отстань ты уже от меня!— отталкиваю тещу.

Ольга Михайловна плюхается на пол.

Ираида осторожно подходит ко мне.

— Элла Вениаминовна гуляет с племянником на заднем дворе, — сообщает.

Словно ураган, я вылетаю из дома в полной боевой готовности разнести все в пух и прах! Но, зайдя на задворки особняка, вдруг притормаживаю, часто дыша.

Здесь так тихо и спокойно. Жена, накинув свое лиловое пальто, сидит на лавочке и читает книгу. Рядом с ней беззаботно нарезает круги Матвей, что-то бормоча и размахивая сухой веточкой. Просто идиллия…

— Элла! — громко зову, отчего жена вздрагивает.

— Я? — ошарашенно переспрашивает.