Мне не хотелось ничего рассказывать, поэтому сначала молчала, закусив губу, но потом плотина прорвалась, и я заговорила. Изливала душу Миле, которая участливо смотрела на меня и поглаживала мою ладонь. Я рассказала ей все, начиная с детства, когда хотела стать актрисой, как уехала из деревни, а бабушка просила, чтобы осталась. О своем провальном поступлении и лжи, о том, как умерла бабуля, как вернулась в Москву и работала на рынке. Говоря о Владе, с трудом сдерживала слезы. Было больно и обидно. Злость поселилась в каждой клетке тела.

Очень трудно было рассказывать недавние события, которые произошли со мной, начиная с той злополучной новогодней ночи. Чем дольше я говорила, тем больше сама погружалась в те дни.

* * *

Той ночью в «Гранд Фердинанд» что-то во мне окончательно надломилось. Я ходила побитой собакой за Владом и отказывалась поднимать глаза на гостей. Так мне казалось, что моя скромная персона никого не заинтересует, и мучитель успокоится. Это было наивно, но я действительно в это верила. Частично даже рисовала в голове радужные картины, как Влад отпускает меня.

Суровая реальность обухом ударила по голове, когда к нам стали подходить странные личности мужского пола. Они перебрасывались незначительными фразами с Владом, а меня просто прожигали оценивающими взглядами. Разве что рот не заставляли открыть, чтобы пересчитать зубы.

Не помню, как долго это длилось и сколько было «интересовавшихся». В памяти засел лишь момент, когда Влад довольно оскалился и наклонился ко мне. Он начал тихо говорить на ухо, а у меня чуть не подкосились ноги. Последний из тех, кто околачивался рядом с нами, выкупил меня на два дня. Мужчина пожелал, чтобы я сразу уехала с ним с этого новогоднего вечера.

Перед глазами пронеслись лица, которые я украдкой разглядывала, пока никто не видит, и меня охватил шок. Выкупившим оказался престарелый полный грузин или азербайджанец. К сожалению, я не смогла по лицу определить, к чьей нации он относится.

- Влад, пожалуйста, не надо, - взмолилась, готовая в любой момент упасть на колени.

И упала бы, если мужчина не держал меня крепко за руку.

- Любка, заткнись и делай свою работу. Выкинешь хоть один фокус – пеняй на себя. Сдам в такой бомжатник, что ты через десять минут взвоешь, и будешь бежать впереди меня. Пойдем.

В голове что-то разорвалось от переполнявших эмоций и чувств. Еще секунда и сердце остановится от той безысходности, в которую угодила.

Я громко отчаянно закричала и накинулась на Влада с кулаками. Никогда бы не подумала, что во мне есть столько сил, чтобы сбить с ног здоровенного мужика. Он нелепо шлепнулся на зад и вытаращился на меня, словно впервые видит.

Раненным медведем я бросалась на него, стараясь задеть ногтями глаза. Как можно сильнее оцарапать его мерзкую физиономию. Люди вокруг нас испуганно и обескуражено перешептывались, но не спешили на помощь. Чем я постаралась воспользоваться, и подключила к ударам руками ощутимые пинки туфлями.

Влад уворачивался, сбитый моим напором, но в какой-то момент резко перехватил мои руки и смог подняться. Короткая оплеуха, от которой я едва не потеряла сознание, и мучитель быстро перехватил мое тело, уходя с мероприятия.

Нам вслед доносились насмешливые и едкие комментарии, но мне было плевать, что говорят эти чужие незнакомые люди. Здесь и сейчас решалась моя судьба.

- Угомонись, истеричка, - зло прохрипел он, кидая меня в одном платье прямо на снег, - Я не собираюсь из-за тебя лишаться левых десяти штук баксов. Не заставляй меня применять крайние меры. Знаешь, что это?