- Дура, - вдруг рявкнул он так, что я аж подскочила, - Будешь делать то, что я скажу. Если заартачишься хоть перед одним клиентом…

- То что? – с вызовом спросила, мысленно готовясь к очередным побоям или изнасилованию.

- Просто поверь – тебе не понравится, - прищурился он, - Сдам в какой-нибудь притон, и будешь обслуживать наркоманов на грязном матрасе.

- Ты этого не сделаешь, - в ужасе прошептала я. По коже даже поползли мурашки от того животного страха, который я испытала в эту секунду.

- Сделаю, - Влад легко пожал плечами, - Как ни раз уже делал с другими. Живут они после этого, кстати, недолго. Их в первый же день сажают на иглу, чтобы не орали, а за дозу они потом готовы на все.

Я молча откинулась на спинку стула и не знала, что сказать. Это было какой-то дикостью. Такого не могло произойти со мной. Это больше подходило для сюжета новостей или очередной криминальной драмы, но точно не для моей жизни.

- Так как, разберешь пакеты? – провокационно спросил Влад. Он что-то высматривал в моем лице, но кроме глухой ненависти и презрения к нему ничего не увидел.

И вот мы заходим с ним в казино «Гранд Фердинанд». Я надела скромное черное платье, которое сидело на мне слегка свободно. Приятная шелковая ткань холодила кожу, вызывая мурашки. Еще в гардеробе у меня забрали норковую шубку – очередное капиталовложение Влада, и теперь я катастрофически мерзла.

Влад настоял, что под это платье не нужно белье, поэтому сейчас я скрестила руки на груди, чтобы скрыть стоящие колом соски. Было ужасно неловко и стыдно. Словно раздетая вышла в честной народ.

- Руки убери от груди. Что ты мнешься, как школьница? – прошипел мужчина, таща меня за руку.

- Я будто в ночнушке пришла в казино, - тихо ответила ему, не поднимая глаз.

- На тебе платье от Prada за несколько тысяч долларов. Ты всерьез думаешь, что знающие люди примут ее за ночнушку? Деревня, - махнул он рукой.

Я недоверчиво покосилась на тонкий шелк без всяких декоративных элементов. Вот эта тряпица стоит несколько тысяч? Да еще и долларов? У нас в деревне на рынке были похожие, но для сна.

- Значит так. Когда войдем в зал, улыбайся и держись рядом со мной. Никуда не отходи и ни с кем не разговаривай. Уяснила?

- Да, - я послушно кивнула.

- Натяни на морду улыбку что ли, - недовольно сказал Влад, - А то мина кислая, как на похоронах.

- Похороны моей чести и совести, - мрачно ухмыльнулась ему.

- Смотри, как бы я твои похороны не организовал, - бросил он и больно сжал мою руку.

Попав в зал, я зажмурилась. Хочется сказать, что от света многочисленных бриллиантов на дамах, но нет. От страха. Казалось, будто мы войдем, и к нам тут же бросятся оголодавшие по женскому телу мужики. Мне рисовалось в голове, как они тянут ко мне свои жадные и липкие ручонки, как вытягивают слюнявые губы в поисках поцелуя.

Хотелось разрыдаться в ту же секунду, но я постаралась резко выдохнуть и открыть глаза.

- Не стой столбом, шевели ногами, - прогудел Влад, привычно вливаясь в мир богатеев и дорогих одежд.

8. 8

1999 год, февраль. Рокировка.

- Любка, там снова к тебе. На этот раз тот женатик, что был в прошлый раз, - в общую комнату заглянула наш администратор-цербер Мила, - Поднимайся! Хватит бока отлеживать!

Она бодро процокала каблучками и подлетела ко мне.

- А ну вставай, лежебока! Ты посмотри, в кого ты превратилась! Страшно смотреть.

- Не смотри, - через силу ответила ей.

- Ты мне еще похами тут, - беззлобно ответила та, тормоша меня за плечо.

Я лежала на своей кровати и бездумно сверлила взглядом одну точку. В голове был абсолютный вакуум. Все чувства с эмоциями атрофировались, и в душе зияла огромная черная дыра. Она вытягивала из меня все жизненные силы, всю энергию и желание жить. Мне хотелось просто лежать и упиваться своим горем, чтобы меня никто не трогал и не тормошил.