– Более чем, – рассеянно отозвалась я, пытаясь привыкнуть к мысли, что совсем скоро могу превратиться в секс-машину с непомерными аппетитами.

– С этим разобрались. Правило номер три. Мои приказы всегда выполняются беспрекословно. Сказал бежать – бежишь, велел сидеть – сидишь. Получила команду раздеваться – раздеваешься.

– Но…

– Вспоминаешь правило номер два. В сексуальном плане ты меня не интересуешь. Совсем. И если я велел тебе раздеться – значит, так надо для дела. И никаких но. Всё ясно?

– Более чем.

– Правило номер четыре. Я всегда прав. Всегда и во всём. Если есть возражения, то в письменном виде в трёх экземплярах. Рассмотрю. Потом. Возможно. Понятно?

– Понятно, – фыркнула в ответ.

– Из всего вышесказанного ты должна была сделать вывод, что я хам, сатрап и самодур.

Вот с этим я не согласиться не могла, как раз об этом и размышляла.

– Совершенно верно.

– И ты готова будешь после этого меня слушать?

Как же мне хотелось сказать нет.

– Да.

– Отлично. Утром я за тобой заеду.

– Куда?

– К тебе домой, разумеется. Возвращайся к себе, собирай вещи. Но лишь самое необходимое.

– А если меня там уже ждут? Мой адрес есть в материалах следователя. Наверняка Антон уже кого-то там оставил.

– Ладно, тогда я сам. Жди меня здесь. – И растворился в воздухе.

Мы некоторое время молчали. Уля принялась убирать со стола, а я рассеянно поинтересовалась:

– Грин всегда такой?

– Какой?

– Невозможный, самоуверенный и деспотичный.

– Поверь мне, это лучшая его сторона. Худшую лучше никому из нас не знать.

– Почему?

– Смертельно опасно.

– Кариночка, вставай, – затрясла меня за плечо Ульяна, пытаясь добудиться.

– М-м-м, – промычала я что-то нечленораздельное и перевернулась на другой бок, совершенно отказываясь просыпаться.

Сказать, что я не выспалась, – ничего не сказать. Такое ощущение, что стоило мне только закрыть глаза, как тут же кто-то пришел и заставляет их открыть.

– Карина! – сирена схватила краешек одеяла и потянула в сторону, оголяя мою филейную часть.

Сквознячок из приоткрытого окошка тут же прошелся по коже. Сразу стало прохладно и зябко. Не только неприкрытой попе, но и всему организму.

– Еще пять минуточек, – зарываясь лицом в подушку и отказываясь открывать глаза, простонала я.

Не знаю, как Ульяна меня услышала, но в ответ быстро произнесла:

– Нет у тебя этих минуточек. Грин будет здесь через десять минут. А тебе еще переодеться надо, позавтракать, умыться.

Сон как рукой сняло.

Грин, сделка, вампиры, проклятое ожерелье. Лучше бы мне всё это приснилось.

Поднялась, быстро поправляя задравшуюся майку, которую мне одолжила Ульяна. Не в сарафане же мне спать. Он и так не первой свежести.  Вчера так и не смогла дождаться Грина с вещами, попросила Улю поделиться гардеробом и уснула на неудобном скрипящем диване, от которого сейчас заломило тело.

– Карина, надо умыться и переодеться. Завтрак уже на столе. Вещи вот, – улыбаясь во все свои тридцать два зуба, произнесла девушка.

– Вещи? – тупо переспросила я, взглянув на спортивную сумку, стоящую у дивана.

Сумка точно была моей. Я покупала её специально для того, чтобы ходить в спортзал, но попользоваться так и не успела. Работы было слишком много.

– Грин принёс под утро. Тебя будить не стали.

– Угу, спасибо, – пробормотала я, хватая сумку и открывая замок для того, чтобы заглянуть внутрь.

Вещи тоже мои. Легинсы, джинсы, несколько однотонных футболок, белая майка-алкоголичка, пара полотенец, мастерка, пижама – старая, затёртая, хлопковая, состоящая из шортиков и майки. А вот и нижнее белье. Чуть в сторонке лежит. Бюстик и пять трусов. Обычных, хлопковых, никаких стрингов и кружавчиков, все удобно и антисексуально.