Я уже было начала сомневаться, что мне тут помогут, когда моё внимание привлёк немолодой бородатый мужчина в длинном кожаном фартуке. В одной руке он держал ботинок, а в другой обычное шило.
- Здравствуйте! – кивнула я.
- В ремонт что принесла иль забирать пришла. Что-то я тебя не помню.
- Нет, не в ремонт, - мотнула головой, - мне нужны дамские ботиночки. Новые, - добавила я.
- Новые… - сапожник отложил в сторону шило. А деньги у тебя есть?
- Сколько будет стоить изготовить одну пару лёгких ботиночек?
- Полторы серебрушки! – сапожник испытующе смотрел прямо на меня.
- Хорошо, - я кивнула, - как долго вы будете их делать?
- Делать! – сапожник ухмыльнулся. – Шить я их буду. Недели две, вишь сколько заказов нанесли, - он кивнул на забитые обувью полки.
- Это очень долго… а может есть у вас что готовое? Только чтобы обязательно новое было.
- Оно может и есть, только в размер ли попадёт. Ладно, садись, - он указал на обычный табурет, - у меня тут по осени горничная господ Васильевых ботинки заказывала, да забрать так и не успела – от испанки померла. А обувка то хорошая, да кто её теперь за такие деньги возьмёт? Вот и перекладываю с места на место. Где же они у меня? А, вот!
Он достал из вороха кожаных обрезков пару женских ботинок с небольшим каблучком и высоким голенищем на шнуровке.
- Вот, примерь, авось подойдут. Коль подойдут, я тебе их за серебрушку уступлю.
Я внимательно осмотрела обувку, удостоверившись, что она действительно новая. И тут первым моим открытием было, что оба ботинка на одну ногу.
- А как их различать-то? Где правый, где левый?
- Как растопчешь, будет тебе и правый и левый! Чудная ты! Неужто, никогда новой обуви не видала? – он подозрительно прищурился.
Для меня стало настоящим открытием, что раньше обувь шили на одну ногу. Это же жутко неудобно! Но деваться было некуда, обувь мне нужна уже сейчас. Сделав вид, что стесняюсь поднимать при нём подол своего платья, повернулась к сапожнику спиной. На самом деле, я не хотела, чтобы он видел мои кроссовки.
Ботинки оказались чуть тесноваты. Я с сожалением покрутила затянутой в новую обувку ногой, смотрелись они очень даже прилично, можно сказать – изящно.
- Так это не беда, - принялся поучать меня сапожник, - ты их как следует намочи, а потом надевай, так и растопчешь. Всё-то вас молодёжь учить надо!
Я ещё с минуту поколебалась, а потом всё же решилась приобрести обновку. Кожа на обуви действительно очень мягкая и быстро растянется, глядишь, ещё и велики будут.
Я сняла ботинки и ещё некоторое время крутила их в руках, рассматривая и ощупывая.
- Да ты не сумневайся, век носить будешь – не сносишь! Я вишь, каблучки-то гвоздиками подбил, чтобы не стёрлися.
И каблуки и подошва действительно были подбиты мелкими гвоздиками, только сейчас я поняла, что они изготовлены и толстой грубой кожи, а значит, быстро стираются о булыжную мостовую.
- Хорошо, я беру. Только вот ещё, нет ли у вас домашних тапочек?
Сапожник подзавис, почесал бороду и выдал:
- Это к Степану сходи, он тулупами торгует. Сказывают, жинка его большая мастерица, их обрезков овечьих шкур разное мастерит.
Я расплатилась с сапожником, отдав ему одну серебрушку. Тот на радостях достал откуда-то мятый лист серой упаковочной бумаги, завернул в неё мою покупку и, перевязав бечёвкой, вручил мне.
Первая покупка воодушевила меня на новые свершения, и я отправилась на рынок искать торгующего тулупами Степана и его рукастую жинку. Шла, глазея по сторонам. Присматривалась, пару раз даже приценивалась, правда ничего не купила. Мне просто было интересно узнать местные цены.