Щупая и осматривая меня, женщина ничего не стеснялась. А когда, приказав раздвинуть ноги, ещё и совершила совсем мерзкую вещь, то тут открылся водопад ругательств.

— Порченая!

Я искренне могла понять возмущение женщины, но и я не о таком мечтала. Чтобы меня щупала вредная старуха в холодной мраморной комнате, совала пальцы в меня ещё и покрывала последними словами. Даже на приёме гинеколога в консультации я не ощущала себя такой ущербной как тут.

Видимо, отсутствие реакции возмущало ещё больше. Наверное, женщина думала, что я заторможенная или умалишённая. От шлепка по щеке я отстранилась, сделав небольшой шаг назад. Грубить не стала, только поморщилась и тихо ответила, немного краснея от стыда и гнева:

— А какая разница? Если через семь дней я умру? Что в этом такого? Я буду очередной песчинкой. Так представьте меня нагу, и я…

— Кто тебе сказал, что ты умрёшь? — женщина злобно прищурилась. — Мечтаешь об этой блажи? Так я скажу тебе, почему каждая, оказавшаяся на твоём месте, от меня получает своё! Ты можешь и не умереть! И я… — тут старуха вдруг замолчала, пожевала губы и задумчиво добавила с тоской в голосе, — я хочу, чтобы когда-нибудь случилось то, что должно. И хассор Р’Хшаас… Он бы обрёл своё счастье. 

Тонкая соломинка. Надежда. Искорка тепла. 

Я могу выжить?

— Так если это так, то разве имеет значение, с какой женщиной он обретёт это своё счастье?

— Женщина должна быть достойна его… А ты достойна грязной посуды или грязной одежды, не более. 

Спасибо и на этом, хоть чего-то достойна, достойна жить. Поймав вертлявую мысль за хвост, зачем-то сказала:

— Как же вас дети выносят?

Потока ругани не было. Хаше Кириам вдруг состарилась ещё сильнее, будто это было возможно, а глаза её повлажнели. Мне стало вдруг жаль эту сварливую, вредную женщину.

— У хассора Р’Хшааса нет и никогда не было детей, — пожевав губы, женщина добавила. — Не так легко нагу получить такое благословение. А теперь… Теперь вас приведут в порядок. Гаанна! Где ты запропастилась? — выловив прислужницу, старуха вновь принялась ругаться. — Помой ты уже как следует эту несчастную! Вы же все знаете, что опаздывать нельзя.

Почему опаздывать нельзя я узнала позже, как и поняла смысл слов хаше Кириам: нага забыть невозможно. Первая встреча была точно незабываемой, как и знакомство с остальными жёнами. 

Уж лучше бы я опоздала.

5. Неожиданный выбор

Восток — дело тонкое. Оказавшись в центре внимания, я это поняла и прочувствовала на своей коже. Эта тонкая грань ненависти, зависти и презрения. И то, что наг теперь шёл рядом со мной, ненароком разглядывая меня, женщин раздражало неимоверно. Нас пригласили на что-то вроде чая. Большой круглый низенький стол стоял в самом центре, вокруг него была россыпь подушек. Другие жёны не спешили сесть, они, замерев в окружении прислужниц охраны и каких-то слуг, стояли чуть в стороне. 

Мне всегда было интересно, как такое количество женщин так спокойно уживается друг с другом? Как они… делят мужчину? Наверное, я слишком наивная, раз рассчитываю на какие-то чувства. 

Жёны нага напоминали мне коллекцию, будто он по крупинкам собирал её с различных уголков этого мира, в котором я оказалась. Не было похожих женщин, а я так и вовсе отличалась белизной своей кожи и цветом волос. Будто именно это и привлекло внимание мужчины ко мне.

Я шла рядом, неловко теребя край странного наряда, и постоянно косилась на нага, на которого так и хотелось посмотреть. Никогда не испытывала ничего подобного, от него будто исходили волны сухого тепла и что-то ещё, что делало почти любого человека безвольным. Не было и речи, чтобы сказать слово поперёк или выразить своё недовольство. При этом мужчина говорил тихо и спокойно, его голос напоминал шелест чешуи по нагретой солнцем плитке.