Его губы мгновенно разошлись в расслабленной ухмылке.

– Видимо, потому, что он сказал о своем намерении еще много лет быть твоим другом.

Я недоуменно свела брови:

– И что?

– А то, что при нашей первой встрече он был твердо намерен умереть в ближайшие дни. Теперь же, кажется, он даже и не думает о чем-либо подобном. Любому врачу известно, что от тяги к жизни больного зависит очень многое. А после вашего вчерашнего знакомства мой отец буквально забегал по дому.

– То есть я стала неким психологическим катализатором на пути его выздоровления, если такое вообще возможно, – подытожила, вяло усмехнувшись. – Но что будет потом? Что мы скажем ему через неделю?

Перестав улыбаться, Дмитрий приподнялся на локте.

– А что будет потом? – повторив прежний вопрос, он внимательно вгляделся в мое лицо.

Я неопределенно пожала плечами:

– Если бы это зависело только от меня.

– Это во многом зависит от тебя.

Резко подняв взгляд, слегка покачала головой и слабым шепотом отозвалась:

– Я не хочу от тебя уходить.

Моментально присев, Дмитрий взял мою ладонь в свою руку.

– А я не хочу тебя отпускать, – откровенно признал он. – Ни сейчас. Ни через неделю. Ни когда-либо потом.

Радостно улыбнувшись, я с огромным облегчением снова прикрыла глаза. Господи, ведь это значит, что я и в самом деле ему небезразлична!

– Я люб…

Неожиданно вновь почувствовав его пальцы на своих вмиг примолкших губах, недоуменно посмотрела в сожалеющее лицо сидящего напротив мужчины.

Черт возьми, как долго он еще намерен оставаться глухим?

– Почему? – непонимающе спросила, отстранившись от его руки. – Почему ты так упорно не хочешь выслушать меня? Чего ты боишься?

Его глаза слегка потемнели.

Размышляя, что это бы могло значить: вспыхнувшую ярость или же возникшую в сердце безысходную грусть, я непроизвольно затаила дыхание, как никогда ожидая его объяснений.

– Потому что в ответ, ты захочешь услышать точно такие же слова, – тихо отозвался он, рассеянно глядя в пространство перед собой. – Я поторопился прежде… сказав, что… сказав это вслух, не подумал… А я не хочу, чтобы наши отношения начинались со лжи. Я сейчас не готов сказать тебе это, Карина. Мне нужно время, чтобы весьма многое обдумать и осознать.

Тихо вздохнув, не спеша поднялась с песка, озадаченно отходя в сторону. Как бы больно мне ни было услышать такой ответ, но все же я старалась смириться с открывшейся правдой. В конце концов, разве можно кого-то насильно заставить полюбить?

– Это из-за того, что я Аверина? Ведь это из-за ненависти к моему отцу ты так суров со мной, не так ли?

Но Дмитрий в последний момент ухватил меня за руку, заверив:

– Ты мне небезразлична. И я действительно не хочу, чтобы ты уходила.

Губы тотчас озарила ироничная усмешка.

– Но все же ты так и не можешь произнести вслух эти три несчастных слова?!

Вскочив на ноги, Глебов решительно развернул меня к себе лицом.

– Не позволяй мне менять свое решение! Ты даже не представляешь, чем все это может для тебя обернуться. Поверь, лучше тебе и дальше оставаться моей тайной любовницей, чем та роль, на которую тебя подвергли грезы моего отца, – совершенно четко и без запинки произнес он свое безжалостное предложение. – Пойми же, какими бы средствами я ни обладал, но в итоге я все же не смогу дать тебе того, что ты хочешь. Да, мне безумно нравится касаться тебя, нравится узнавать твой внутренний мир, и я с ума схожу от одной лишь твоей близости, но для тебя я неподходящий вариант серьезных отношений. Я никогда не смогу сделать тебя абсолютно счастливой. И поверь, эта самая честная сделка, какую я когда-либо предлагал.