Да, раньше в череде ночного водоворота бесконечных вечеринок мне все казалось гораздо проще. Но сейчас многое изменилось. Мне стал абсолютно неважен период того дня, в котором я находилась. Небо, солнце и луну теперь заменял лишь один человек. Человек, страсть к которому была настолько велика, что могла в одно мгновение сломать меня изнутри. И это пугало. Где-то в отдаленном углу своего сознания я отчетливо понимала, что такая одержимость опасна, но все же стоило мне только взглянуть в сторону Глебова, как минувшие противоречия таяли под безрассудным натиском его горячей плоти. Я все еще тот хрупкий мотылек, беспечно летящий к безжалостным языкам завлекающего пламени. И мне оставалось только надеяться вовремя заметить ту зыбкую грань, не позволив неукротимому огню оставить от себя лишь раздувающийся ветром пепел…

Случайно уловив некое движение позади, я поспешно обернулась, пристально смотря на показавшегося в отдалении Дмитрия. Да, я все еще была той глупой бабочкой, пестрые крылья которой бездумно несли меня высоко над землей. И плевать на весь мир, пока мое собственное солнце так исступленно грело трепещущее тельце. Еще не так давно я разрывалась между выбором двух главных мужчин своей жизни, но теперь мое сердце отчетливо подсказало, в ком именно оно нуждается. Отец должен меня простить, ведь рано или поздно любой птенец улетает из родительского гнезда. Я уже не та маленькая девочка, нуждающаяся в его постоянной опеке. Я выросла. Стала женщиной, которой нужна своя собственная семья.

Резко сорвавшись с места, со всех ног кинулась в объятия бредущего по пляжу мужчины.

Возможно, я глупая и безрассудная. Но лишь такой я хотела оставаться на окраине этого рая, изо всех сил стараясь как можно дольше удержать эти мгновения в своих руках.

Наши рвущиеся друг к другу тела наконец-то встретились.

Нетерпеливо подхватив, Дмитрий проворно закружил меня вокруг себя и ловко повалился на золотистый песок. И не осталось в целом мире больше ничего, кроме его пленительных объятий, помутневших от дикого вожделения темных глаз и такого невероятно сильного притяжения. Будто надломленные половинки одного целого, мы непроизвольно пытались срастись вновь, даже невзирая на острые углы довольно шероховатой поверхности.

В беспамятстве вцепившись в его плечи, я продолжала осыпать своими безумными поцелуями лежащего подо мной мужчину. Мне так отчаянно хотелось сбежать от своих мыслей. От чувства возрастающей вины перед больным человеком, который видел во мне лишь сплошной идеал. От безусловного укора своего отца. От всего того, что тяготило душу, злобно нашептывая, что рано или поздно, но по счетам все же придется платить…

Кое-как прервав поцелуй, Дмитрий обессилено опрокинул голову на песок, стараясь отдышаться от моего необычного приветствия.

– Не думал, что эта прогулка так сильно повлияет на тебя. Знай: что бы тебе ни говорил мой отец, я это только поддерживаю. Особенно если это и дальше будет на тебя так благотворно влиять.

В этот момент мой опьяневший от страсти взгляд резко прояснился. Быстро переместившись с его тела на горячий песок, я обхватила руками согнутые в коленях ноги, с мучительной болью прикрыв глаза.

Это неправильно. Мы не должны были обманывать Анатолия. Дмитрий был прав: мне стоило свернуть шею еще вчера.

– Что не так? – заметив разрывающее меня изнутри чувство гложущей вины, он вопросительно изогнул бровь.

При звуке его голоса, я медленно распахнула ресницы, задумчиво посмотрев вдаль.

– Твой отец, – тихо проронила. – Почему ты не пришел в ярость, когда он публично назвал меня своей невесткой? Ты же с самого начала был против этого обмана.