Я здесь, а где моя Снежка?

Сердце колотится в груди, бегу из комнаты.

— Снежана! Доченька, ты где? — кричу.

Быстро пролетаю свой этаж. Спустившись на второй, продолжаю звать дочь. Кто-то из слуг подсказывает, что Рафаэль и Снежана в гостиной. Несусь туда, не чувствуя опоры под ногами.

— Снежка!

— Я ту-у-ут! — раздается ее голосок.

У меня сбивается дыхание, когда нахожу дочь. Прибежав в гостиную, чуть сгибаюсь, жадно глотаю воздух, будто осилила марафон.

Раф расположился в кресле. Перед мужчиной овальный журнальный столик, на котором рассыпаны разноцветные камни. Возле противоположного конца стола замерла недоуменно Снежка, смотрит на меня большими глазами.

— Мам?

— Все нормально, солнышко? — интересуюсь, кое-как справляясь с отдышкой.

— Ну да. Мы играем в экстрасенсов.

— Ух ты, — растерянно бормочу.

Туман в глазах постепенно развеется, и я замечаю, что Борн поглядывает на меня подозрительно — должно быть, на моем лице до сих пор читается тревога.

Дочь подходит ко мне и вытягивает ладошки с двумя красными камушками.

— Мам, где рубин, а где стекляшка?

Понятия не имею. Они совершенно одинаковые.

— В правой рубин, — наобум отвечаю.

Снежка приподнимает бровки:

— Ты чего? Нет же, в левой!

Мне совсем не до камней.

Зато Борн самодовольно улыбается и заявляет:

— Феноменально, правда? В семидесяти процентах из ста Снежана угадывает подлинность камней. Она слишком внимательна к мелочам и подмечает детали, которые даже я увидеть не в состоянии.

Дочь, обернувшись к Рафаэлю, радостно кивает и вновь задирает ко мне мордашку.

— Дяденька сказал, что если я получше научусь угадывать камни, стану его личной помощницей!

Какая помощница? Ей всего пять лет, ни за что не позволю Борну втягивать Снежку в свои темные дела. Да и что за фарс? Это просто совпадения, ясно же. Но при дочери я озвучить мысли не могу, чтобы не принизить ее талант.

— Восхитительно, — мой голос дрожит. — Рафаэль, можно тебя на минуточку?

Тот, хлопнув по подлокотникам кресла, встает и направляется ко мне.

Обнимаю себя руками и шагаю в другое крыло дома подальше от гостиной.

Выходим с Борном на открытую террасу.

— Ты же понимаешь, что Снежа угадывает случайно? — оборачиваюсь к нему, когда остаемся вдвоем.

— Поживем — увидим, — хмыкает.

И тут я задаю вопрос, отвечать на который Борн не очень-то и хотел:

— Ты знаешь Алхана Капчиева?

Его расслабленные во всем своем превосходстве черты лица заостряются. Сводит брови к переносице.

— Припоминаю смутно.

— А мне кажется, ты врешь, — решительно выпаливаю. — Это ведь тот самый человек, подаривший тебе запонки.

— Допустим.

— Я видела сегодня выпуск новостей, там говорилось, что на Капчиева напали и он теперь в реанимации. Признайся, Борн, ты ведь организовал покушение?

Борн кривится:

— Почему сразу я? Мало ли кому Капчиев еще подсунул фальшивые бриллианты?

Он пытается иронизировать, но моя интуиция подсказывает, что Борн не простил бизнесмену дерзости и повелел жестоко наказать человека. Я пячусь к ограждению террасы подальше от Рафаэля, а он шаг за шагом приближается ко мне.

В представлениях Борн раньше мне всегда виделся эрудитом, игроком, хитрым мужчиной, но я и подумать не могла, что он способен расправиться с кем-либо. Или могла, только верить отказывалась.

Тем более поводов Рафаэль никогда не давал. Он четко разделял свои внешние дела и отношения со мной.

Борн останавливается вплотную, склоняется и упирается руками в ограждение по обе стороны, а я оказываюсь словно в ловушке.

— Не бойся меня.

— Ты просишь нереального, — шепчу. — Страшно подумать, что теперь с тем ювелиром, который проверял подлинность бриллиантов.