Выскочила из уже порядком остывшей воды и, скользя по пролитому, почти носом уткнулась в ростовое зеркало. Пальцы не обманули. Прямо под левой грудью, ближе к центру, имелся плотный выпуклый бугорок. Не болел, не ныл и не кололся при нажатии. И кожа над ним была абсолютно целой, будто пирамидка всегда там находилась. Вот шшис…

Вернувшаяся и заглянувшая в ванную Камиль застала меня сидящей на полу в истерике. Я, всхлипывая и утирая полотенцем текущие по лицу слезы, повторяла сказанные во дворце наобум слова о том, что я ношу амулет под сердцем.

Служанка охнула, бросилась меня поднимать, потом заметалась, не зная, то ли помочь мне с одеждой, то ли воды подать, то ли за медикусом бежать. Ну, или хотя бы за кухаркой и успокоительным чаем. Но я выпростала руку из еще одного полотенца, в которое Камиль меня умотала, как в буйнопомешанную, и потребовала то, за чем она так долго ходила.

Вкус дряни в пузырьке разительно отличался от того состава, что мне довелось попробовать возле арки. Для начала от противоядия действительно разило резко и странно, будто абрикосовое варенье забродило. Вкус тоже оставлял желать лучшего. И вот вопрос: снова проделки паразита Фина или ведьмак пытается таким странным образом реабилитироваться, подсунув средство покрепче? То, что я выпила в парке, по сравнению с теперешним вариантом было вода-водой.

Или водой и было. Просто флакон не удосужились тщательно вымыть перед тем, как заменить содержимое. Только вот зачем?

Так, ладно, можно выдохнуть хотя бы по поводу внезапных приступов влечения к желтоглазому прохиндею. Сейчас все должно прекратиться. Или в ближайшее время.

– В ближайшее время, – кивала Камиль своим перышком в ответ на мой уточняющий вопрос. – Главное, с объектом страсти в это ближайшее время не встречаться. Так ведьмак сказал. Иначе хуже будет.

– Кому?

– А… я не спрашивала. Он просто сказал, что хуже и все.

Кажется, мне уже хуже сделалось. Вот прямо сейчас. Снадобье стояло комом в желудке и усваиваться не желало, поэтому одевалась я с величайшей осторожностью, чтобы не дай мира Хранители, не расплескать. А когда вернувшийся домой отец зашел проверить, как я добралась, и заодно сообщил, что послезавтра мне все же представят моего жениха, не смогла сдержать гримасу отвращения.

– А как же принц? – уточнила я.

– Я не дал согласия.

– Не боитесь королевского гнева?

– Боюсь? Нет. Опасаюсь. Это может создать некоторые неудобства. Но король – это еще не весь Льез. А как насчет вас, Агнесса? Вы не боитесь, что после того, как вы исполните все обязательства, указанные в договоре, вы станете не нужны? Меня весьма и весьма беспокоит пункт добровольной передачи после венчания некой неназванной вещи, случайно попавшей к вам.

Не знаю, как расценил мою прижатую к сердцу ладонь отец, но меня проняло дрожью. И впервые при мысли о Валлейне эта дрожь не была сладостной. Каким образом я передам амулет, если он теперь внутри?

– И как же мне поможет опека тера Крайта? – спросила я.

– Тер Крайт – подданный Зитца, – ответил фон Дасси. – А то, что принадлежит Зитцу, не принадлежит Льезу.

– Шисс побери! Он еще и не местный!

– Прекратите выражаться, вы леди, а не портовая девка. Он вполне местный, его земли граничат с нашими, но основной капитал в Зитце, поэтому этот брак выгоден обеим сторонам. Я получаю земли и все, что на них, а тер Крайт – титул, который откроет ему двери в высшее общество. Вы уедете в Зитц и будете там счастливы, если приложите к этому хотя бы часть усилий, которые вы приложили, чтобы вновь добиться внимания со стороны Валлейна. Что за вещь вы взяли у него?