- Эй, парень, стой! Поговорить надо!
Янек на следующем круге сделал перерыв. Подошёл. Глянул снизу вверх на массивного тренера. Симонов протянул пацану руку. Тот пожал. Неожиданно крепко.

- Я видел, ты ножи метаешь.
- Умею немного. Дед показал.
- А кто дед?
- Был стрелком-радистом. На заводе пока работает.
Симонов соображал. Отца, значит, нет.
- В секцию чего не пришёл?
- А должен был?
- А чего по-еврейски вопросом на вопрос отвечаешь?
- Так, непонятно. И я еврей, - Янек насупился, приготовился нахамить.
- Аааа, - Симонов озадаченно почесал затылок, - Приходи. Из тебя толк выйдет. Если хочешь, конечно. И с ножами... С двух рук научу. У меня там, - он мотнул головой, - на том берегу, был такой "экипаж еврейский боевой". Все, слава богу, целы. Придёшь?

Янек напрягся, соображая, про какой он берег.* Потом дошло. Оглядел мужика с ног до головы. Ничего так. Нормальный вроде. Можно верить.

- Посмотрю. У меня вот секция лёгкой атлетики, - Янек кивнул на свои кеды, - а кимоно я не знаю, где брать.
- Не надо ничего. Обычные штаны тренировочные. И босиком. Жду. В восемь, - и тренер снова первый протянул ему ладонь.

О том, что он теперь будет занят в восемь вечера по понедельникам, средам и субботам, Янек сообщил матери.

- Ох, вей из мир! Карате? Скажи мне, горе моё, зачем еврею карате? Ты ж не японец и не китаец!

- Маня, замолчи уже свой рот! - перебил её дед, - Пусть он учится драться! Поверь, еврей он или не еврей, но иногда надо ударить раньше, чем ударят тебя.

*граница между СССР и Афганистаном проходила по реке Пяндж.

11. Глава 9

9.

Молодость и мудрость редко пересекаются. Но только старики могут показать молодым дорогу.

Карате оказалось полной противоположностью бегу. Это было и про "замри" тоже. Но из уроков физики Янек знал, потенциальная энергия превращается в кинетическую. Надо сначала замереть, а потом удар будет точным. Нет, на разминке они тоже бегали. Но это другое. Только чтобы мышцы чуть разогреть.

- Хорошо. Стой. Стопы в пол впечатай. Земля тебя держит, не уронит. Оттолкнись от неё. Она большая, в ней силы много, - приговаривал тренер, - Руку выноси в одну точку. Не болтай ей в воздухе. Представь её. И резко бей.

Янек пытался сконцентрироваться. В воздухе точка "ловилась" плохо. Это злило. Неудачи явно выводили из равновесия. Тогда на плечо ложилась большая ладонь тренера.
- Нормально всё. Дыши. И ещё раз.

Симонов всегда сам держал черную кожаную "лапу" с красным кружком, чтобы Янек бил точно в цель. И приглядывался к парню.

Лексикон у Горовица был обширный. Дворовыми словами владел виртуозно. За словом в карман не лез. Отбривал только так. На подлете. И всегда оставлял за собой последнее слово. Иногда на своём языке. Но так произносил свой "ихес-тухес", что сомнений в смысле не оставалось.

Через месяц Янек уже вполне прилично падал не только на мягкий кожаный мат, но и на пол, и грамотно ставил блоки руками.

- Падать и вставать - это главное. Количество падений должно быть равно количеству подъёмов! Голова нам нужна, чтобы думать! Блокируй! Береги мозги!

Тренер видел, как легко Ян утрачивает интерес к тому, что уже освоил. И как жадно поглащает новое. С ровесниками в паре Горовицу стало скучно. А вот соперники покрупнее - это, видимо, грело самолюбие.

Ребята в раздевалке говорили, что то, что показывает Алексей Фёдорович, это не карате вовсе. А боевое самбо. Которое для гражданских вообще-то запрещено. Но никто не мог это ни подтвердить, ни опровергнуть.

По весне пришла посылка из Одессы. В коробке были тонкие вафельные пресные листы. Так бывало каждую весну. Но почему-то не в одно и то же время.