Дед тогда философски заметил, что тринадцать лет - это большая дата для мальчика. * Ян не очень понял, почему именно тринадцать. До вручения паспорта было ещё три года. Но сам семейный праздник был, как обычно, с тортом и скромным угощением.

Только вот разговоры за столом стали более напряжённые. Перебирали всех родственников по всем возможным линиям. Кто и где сейчас живёт. И теперь вместо Черновцов и Киева проскакивали Хайфа и Нетания, а потом ещё Сан-Диего и Сан-Хосе.

Янек почему-то представлял этих "Сан-Хосе" и "Сан-Диего" не городами, а дядьками - латиносами в смешных ярких мексиканских шляпах с широченными полями.

Говорили ещё что-то про климат, явно лучше, чем в Куйбышеве. Дед ещё пошутил, что не зря Куйбышев раньше назывался Самара, что почти как Самарра - бывшая столица Израильского царства.

Тогда же вышел скандал с учительницей русского языка, поставивший жирный крест на всех усилиях Янека по отношению к учёбе.

К сочинению по "Герою нашего времени" Ян Горовиц подошёл со всей серьезностью. У него ушёл целый вечер, который вполне можно было провести с большей пользой для себя, и четыре тетрадных листа в линейку. Когда тетради с проверенным работами раздали, в конце сочинения стояла размашистая красная двойка.

Янек озадаченно посмотрел на оценку. Потом проверил, его ли это тетрадь. Сомнений не было. Сочинение на четыре листа было в наличии. И вот такое... Без отметок об ошибках.
- Ирина Тимофеевна, можно вопрос? - попытался быть вежливым расстроенный Янек.
- Чего тебе, Горовиц?
- За что у меня в тетради стоит "два", а в сочинении не отмечено ни одной ошибки?
- Я работу, написанную таким почерком, даже читать не буду. Ты на одной ноге стоял, а второй писал? Мыслитель нижних конечностей? Только бегать хорошо получается?

Янек насупился. Удар по самолюбию был будь здоров. Отвлекла от этого разговора подготовка к областным соревнованиям.

Ребята постарше, выслушав горестный рассказ младшего по команде, дали совет, который Янек использовал при первой же возможности. В следующей сданной на проверку тетради было написано коротко: "Вы не читаете. Я не пишу."

Спорт стал занимать всё время Янека. И в лёгкой атлетике успехи были неоспаримые. Горовиц немного, но вырос. Скорости выросли вслед за ним.

На весенних каникулах он поехал на соревнования по лёгкой атлетике в Москву. Большой город, как-то придавивший морально почти всех друзей по команде, очень впечатлил Янека. Огромное количество людей и машин. Жизнь! Энергия! Это не затихающие к восьми вечера рабочие кварталы теперь уже Самары.
Они вернулись домой к концу каникул в отличном расположении духа. Привезли командный кубок. Общая победа ощущалась как-то даже острее, чем индивидуальные достижения.

Утром первого учебного дня у Янека было замечательное настроение. Ещё накануне в поезде они травили с пацанами школьные байки. Мысль о том, как обычно с размаху всем телом плюхается на стул химоза Эдита Вацловна, посетила голову Горовица по касательной. Но план созрел, они ещё до Самары не доехали.

Разбор четырёх хлопушек много времени не занял. Четыре ножки учителского стула были отлично заминированы. Эдита Вацловна впорхнула в класс, насколько позволяло её объёмное тело. И привычно упала на стул.

Хлопок. Дым. Шок. Крики. Кто это сделал, учительница ни минуты не сомневалась.
- Горовиц!!! Дневник!
"Хотел взорвать класс" (зачёркнуто)
"... школу" (зачёркнуто)
"... Эдиту Вацловну Гинзбург"

Но в школу никого не вызвала, сказав, что знания её предмета были-таки продемонстрированы.