В дверь затарабанили.
- Твой Пашка, чтоб он трижды здоров, - отвлеклась бабушка от очередной порции котлет на сковородке, - Помогал. Заходил. Лампочку чинил.

Всё это Янек знал из маминых писем. Бабушка ему сама не писала. Только добавляла всегда внизу маминого письма пару слов крупным почерком вроде: "Служи честно, мой воробушек!" или "Дед смотрит на тебя и улыбается."
- О, привет, герой! - заорал с порога Пашка. В руках у него была бутылка водки.
- Ты ж не пьёшь, - удивился Янек.
- Так то не пить. То обмывать. А это две большие разницы! Весь двор говорит, что Янкель герой, раз с медалью.
- Тише ты. Такие всем дают, - зашипел Янек на друга.
- Ага! Ври больше! Дядя Федя твою медаль опознал. У майора такая же, - горячо зашептал Пашка.
- Бабушке с мамой про мои геройства знать не обязательно. Пойдём на кухню. Алексей Фёдорович у нас. Ждём ещё Матвеевых. Серёга с дядей Юрой должны подойти.
- Понял. Не дурак. Котлеты? - принюхался Пашка, обожавший котлеты Янкелевой бабушки ещё с раннего детства.
- Баба Рая, можно мне котлетку. Обещаю, что аппетит не испортится, - крикнул Пашка ещё из коридора.

Дождались Матвеевых. Накрыли стол в гостиной.

Медаль в рюмку. Обмыли награду. Пашка пригубил символически. Даже глотка не сделал. Очередь дошла до третьего тоста. Симонов встал. Встали и Янек с Матвеевым старшим. Пацаны тоже поднялись. Мама с бабушкой непонимающе смотрели на это. Мужчины молча выпили. Каждый думал о чем-то своем…

*«За отличие в охране государственной границы»

Друзья, огромное вам спасибо за тёплые слова и поздравления!

30. Глава 28

28.

Пускай подлец из грязи в князи вышел.

Пускай глупца ласкает двор и знать..

Но честь - она всего превыше!

Умри, гусар, но чести не утрать…

Уже когда все разошлись, Янек с Симоновым ещё сидели на кухне.

- Мам, иди. Отдыхай. Я сам помою и уберу.

- Янкеле, ну как же...

- Иди. Мы недолго.

Янек еле выпроводил маму. Конечно, она догадалась, что его версия про то, что "такие медали давали всем, кто в учениях участвовал", не совсем правда. А скорее, совсем не правда. Уж очень строгое было лицо у Симонова, когда мужчины эту медаль обмывали. И слишком бережно к ней относился Янек.

Она ещё покрутилась возле кухонной двери. Но сын с тренером говорили едва слышно. Слова не все понятные. Будто и не по-русски. Зоопарк какой-то. То слон, то хвост, то кингконг.

- Я в школе был. У Анатолия Викторовича, - делился Янек, - Математичка в коридор выползла. Чуть глаза не выронила. Если бы не тренер, не пошёл бы туда. Только снова чувствовать себя ненормальным каким-то.

- Ненормальным? Ты-то? Ещё историю про "близнеца" своего хочешь?

Янек кивнул. Он уже и сам сросся с этим парнем. Таким же "неправильным", как и он сам.

- Нас после Афгана перевели на курорт в Одесский погранотряд. Застава прямо над пляжем в Лебедевке. И вся компания тоже туда же. Васекин, Науменко и эти трое из ларца, одинаковы с лица. Только к Лёве и Хаиму родители приезжали так часто, как могли. Они пообеспеченнее. А к Мойше мать добраться не могла. Поручили нам как-то сопроводить в Одессу секретчика со сломанной шифровальной машиной. Мойша с мной поехал, хоть такая возможность с мамой повидаться. По пути Мойша из первого телефона-автомата за две копейки звякнул домой. Мы доехали до отряда, потом до мастерской. Ну и водитель в туалет захотел. С кем не бывает. Мойша и сказал, тормози на углу, я тут отсидел десять лет. И мы втроём к нему в школу зашли. Ну дальше — картина маслом… Мойша в "афганке", в лифчике и с автоматом. Стволом вверх, чтобы детей не пугать. В машине же это добро не бросишь. Одна мадам-учительница, чуть его увидев, практически по стенке сползла. Другая сменила траекторию и забыла, куда шла. Я вообще не понял, чего это они. Мы потом в гости к его маме зашли. Она тоже, вот, как твоя, стол накрыла, охала, плакала. И проговорилась. Эти дамы-учительницы, встретив его мать в магазине вот буквально за неделю до этого, додумались спросить у неё, сколько лет дали её сыну. Представляешь? Вот так маму своего ученика и спросили! При этом обе еврейки! И в то же время, когда из мы их той школы выходили, выбежала простая тётка. Повар из школьной столовой. И Мойше в руки суёт кулёк с пирожками. Оказалось, мама его одноклассника. Они обнялись. Она его как родного расспрашивала. А ты говоришь: ненормальный, неправильный! Что люди говорят, это только слова. И это о них самих. Не о тебе. Люди разные. В одной и той же ситуации один пнет, другой подняться поможет. Понял? Ты иди своей дорогой. Лучше скажи, что со зрением?