Царринда этих простых правил не знала. Увидела, как четыре молнии разнесли дерево в щепки, а пенек загорелся синим пламенем. Заинтересовалась. Заметила, как вспыхнул соседний ствол, потому что воздушник слишком сильно подул ветром. Стало еще любопытней. И вот шла себе Царринда, не глядя под ноги. А тут почвенница наша, омега группы – сальфийка Фрисса решила отыграться на королеве потока за все издевательства и унижения разом. Уж унизила так унизила. Ниже просто некуда. Царринда грохнулась в яму и очутилась в трех метрах под землей.

Все знают, что вода и земля дают потрясающий эффект жирной грязи. Вот его-то испытала на себе Царринда в полной мере. Слегка потекший на солнце голем – и тот краше. Фрисса радовалась как ребенок. Я – как взрослый, то есть не хихикала, а гоготала. Остальные студенты поддерживали нас – кто во что горазд.

И вот доплелась я после всего этого домой, вошла в квартиру, направилась к шкафу, а оттуда выскакивает сверкающее нечто. На голове бандана из люрекса, на черной рубашке бликуют такие же пестрые нити и аппликации всех цветов радуги, на поясе – сияют пряжки.

– Сюрпри-из! – радостно орут мне в ухо. Слава богу, после последнего взрыва автобуса слух вернулся не до конца. Я лишь прочистила ухо и отскочила как ошпаренная.

Но тут под нос сунули нечто. Я отшатнулась, поскользнулась и растянулась на полу. Больно ударилась головой и вспомнила, что вся мокрая. Склизкая одежда от переизбытка чувства прилипла к телу. Да-а-а. Вот такие сюрпризы и ждешь от любимого после тяжелой тренировки и целого дня лекций. Чтобы уж точно не забыть никогда!

– Ой, – невинно хлопнул глазами Баскольд и протянул мне руку помощи. Я схватилась за его пятерню и дернула на пол. Парень распластался рядом, в позе звезды и обиженно просопел:

– Дорогая! Ну я же любя!

– Я тоже и от всей души! – с чувством произнесла я. Думаю, по скрипу моих зубов и сверканию улыбки, Баскольд понял – дальнейшие возражения не только бесполезны, но и опасны для жизни.

Парень перекатился на бок и гордо продемонстрировал мне свой «сюрприз». Я тяжко вздохнула и поняла – нам пора расстаться. Если не сегодня, то точно до того счастливого момента, когда Баскольд захочет, чтобы я надела ЭТО.

Я стоически вынесла подаренные часы, слава богу, прожили они недолго. Я вытерпела целые сутки занятий в подаренном Баскольдом ремне. Его пряжка сияла похлеще лампочек на потолке и постоянно мигала разноцветными искорками. К концу дня у меня перед глазами плясали цветные кружочки.

Я даже трижды надевала на пары браслеты, подаренные Баскольдом. Кожаные украшения самых диких цветов и еще нескольких электрически ярких оттенков были усыпаны шипами, длиной с палец. На каждом занятии я забывалась и клала руки на парту, а потом со скрежетом вытаскивала шипы из столешницы. И это еще ничего! Я умудрилась пропороть бронебойным металлом одну из лабораторных установок по физике. Провод закоротило, вспыхнули искры, попали в прическу. Волосы встали дыбом не только у меня, но и у Оли, которая и вела ту самую пару по физике.

Хорошо, что подруга всегда находилась с ответом и даже с шуткой. Она неспешно приблизилась, подняла мою руку в воздух, чуть потрясла ей и провозгласила:

– Видите! Вот это диэлектрик! Провода погнул, они соединились, произошло короткое замыкание. А на браслете тока нет.

– Чего нет? Толка? – со свойственной ей догадливостью уточнила Царринда.

– Можно сказать и так. Толка примерно как от вашего обучения физике в этом семестре, – позволила себе немного поворочать Оля. Но, как обычно, тут же смягчилась: – Но мы это исправим! – и грустно, но тихо добавила: – Наверное…