Девушка тяжело вздохнула. Я понимала, что ей тяжело говорить на эту тему, но мне хотелось узнать немного больше. Я переживала, что из-за меня ей пришлось перенести слишком тяжелые моменты.

— После ужина мне стало дурно, и я приняла лекарства, а дальше всё произошло как в тумане, — откликнулась Эдит, смежив веки. Она невольно нахмурилась, но затем ее черты лица приняли безучастное выражение. — Пришла в себя я от сильной жажды и спустилась из спальни, в которой отдыхала. Я пришла на кухню и налила себе воды… — Негромко всхлипнув, Эдит продолжила: — В поместье было подозрительно тихо, а потом я услышала душераздирающий крик. Кричала экономка. Я поспешила ей на помощь. Мы столкнулись в коридоре. В тот момент на ней лица не было. Ничего не объяснив, экономка велела мне достать бумагу. Пока она писала что-то трясущейся рукой, она тараторила, что случилось что-то ужасное, что я должна отнести записку в дом Вернеров, прося о помощи, а ещё мне было велено отыскать вас и велеть не возвращаться в поместье ни под каким предлогом. Экономка как безумная твердила, что я должна бежать как можно быстрее и не останавливаться. В страхе я умчалась с конвертиком в руках, который мне вручили, а в коридоре увидела через окно ту ужасающую сцену. Я оцепенела от ужаса, но истошный крик экономки вернул меня в реальность, испугав так сильно, что я не помню, как успела юркнуть через черный ход к узенькой аллее. Я искала вас на самодельной тренировочной площадке у леса, осторожно прочесывала деревню, а потом за мной кто-то погнался. Я больше не могла задерживаться. Не знаю, кто именно это был, но я обещала уберечь записку. Я бросилась в лес, моля богов, чтобы уберегли вас, чтобы с вами ничего не случилось, госпожа. Это была страшная ночь, а на небе стояла удивительно алая луна… Дальше всё стояло как в тумане. Я уже не помню, как мне удалось передать записку… Я не была уверена в том, что мы должны просить о помощи лорда Вернера, ведь он находился там! Он сделал это собственными руками! Лишил жизни вашего отца.

Эдит принялась вытирать побежавшие по щекам слёзы, а я постаралась успокоить её, но не знала иного способа, кроме банальных слов.

— Ты ничего не могла сделать! Я рада, что тебе удалось спастись. Когда я узнала, что случилось в поместье, я молила Богов, чтобы твоего тела не было среди убитых. Я верила, что тебе удалось выжить, и чудо случилось! — Я грустно улыбнулась, подумав о своих родителях. — Теперь все будет хорошо! Мы непременно отыщем виноватых и заставим понести наказание, чего бы это нам ни стоило!

Мне казалось, что этими словами я больше пыталась успокоить себя, чем Эдит, но я уверяла, что смогу узнать, кому всё это было нужно, а потом… Мне бы хотелось отправить нападавшего в ту же пучину отчаяния, боли и ненависти, в которой утопала я по сей день.

Заметив вдалеке возвращающегося Соломона, я замолкла. Сердце стало колотиться в груди, и я уже готова была броситься к нему навстречу, но смогла сдержать в себе этот порыв. Не следовало вести себя настолько опрометчиво. В конце концов, наставник уже несколько раз мягко намекнул мне, что у меня есть супруг, несмотря на то, что я пыталась дать ему понять, что наш брак уже аннулирован. Я готова была его аннулировать. Руки задрожали, и когда Соломон приблизился к нам, сняв шляпу, я поняла по его виду, что ничего хорошего ждать не следует. Сердце вмиг рухнуло в пятки.

— У меня плохие новости! — произнёс мужчина траурным голосом.

Соломон смотрел на меня таким виноватым взглядом, словно не мог вынести тяжести взвалившегося на его плечи груза. Обеспокоенная новостями, я тотчас насторожилась. Что бы ни произошло, я обязана встретить неизвестность хладнокровно. Судьба и так в последнее время часто обрекала меня на страдания.