Вот только ничему научиться у меня так и не получилось, ведь не раз и не два я успела попасть в сети хищников.

Соломон нахмурился и оценивающе повертел ножны.

— Насколько я помню, король до сих пор ищет свой артефакт. Видимо, в нем сокрыто что-то очень важное. Или ценное.

Соломон указал пальцем на крупный золотистый камень и провел волнообразную линию, следуя за более мелкими камнями других оттенков.

— Видишь? От «глаза Золотого дракона» идет чешуйчатый хвост, который так же оплетают магические символы. Я, конечно, никогда не задавался их значением, но он, и правда, похож…

С любопытством я наблюдала за движением рук Соломона, внимательно слушая его объяснения. У него была нежная кожа несмотря на то, что мужчина не обладал высоким статусом, как мой супруг, и занимался тяжелой физической работой, ведь рыцари обязаны были постоянно совершенствовать свои навыки и участвовать в сложнейших операциях. Где могли убивать ради воли короля… Я ненароком сглотнула, представив Соломона на месте Реймонда в ту ночь, но все же воображение не показало ничего общего с реальностью. На мгновение мне захотелось оказаться кинжалом, чтобы почувствовать прикосновение мужчины, но я вовремя отмахнула эту мысль. Я всё ещё принадлежала лорду Вернеру, несмотря на то, что цвет моих глаз изменился… Или нет? Вдруг радужка вновь посинела? Отогнав от себя все эти размышления, я, нервно сглотнув, продолжила слушать рассказ Соломона.

— Тебе лучше всегда держать его при себе и не показывать лишний раз на людях. Если кто-то сочтет, что в твоих руках королевская реликвия, то полчища коллекционеров слетятся на добычу. — Соломон говорил серьёзным тоном, словно предупреждал меня, пытался оградить от чего-то серьёзного, а затем тяжело вздохнул и посмотрел мне прямо в глаза. — Любой бы не упустил подобный улов золота.

Толпа мурашек пробежала по коже, и я отвела взгляд в сторону, не в силах выдержать это испытание. Мне томительно хотелось очутиться в объятиях Соломона, но я напоминала себе, что он всё ещё может оказаться одним из участников преступления, да и я находилась в сложной ситуации, привязанная к Реймонду.

— Лучше бы тебе самой попасть в королевский дворец, чтобы показать эту реликвию королю, Лоррейн! Если кому-то станет известно хоть что-то о твоём кинжале, то на всю твою семью падёт подозрение, тебя могут принять за изменницу. Непонятно, как в вашей семье оказалась столь сильно похожая вещь на пропавшую королевскую реликвию…

Постепенно наш разговор перетёк на тему состояния моих родителей. Тяжело было говорить о них, ведь я даже не знала, как теперь они чувствовали себя.

— Не узнаю Реймонда. Мало того, что он ранил твоего отца, так ещё и принудил тебя к браку! — Соломон оборвался и посмотрел на меня. — Прости, я не должен был говорить тебе о нём.

Стиснув зубы, Соломон сжал руки в кулаки, злясь на своего старого приятеля.

— Этот брак — давняя договорённость, заключённая между нашими семьями. Правда, родители Реймонда не дожили до нашей помолвки.

— Они были чудесными людьми! — с грустью кивнул Соломон.

Услышав скрип двери, я резко обернулась. В дверном проёме появился носок чёрной туфли, а следом за ним, кряхтя, показалась Эдит, пытавшаяся бедром отворить дверь шире и при этом не уронить что-то с подноса. На этот раз он был заставлен едой. От двух тарелок с горячим поднимался пар. В комнате запахло свежим хлебом и нарезанным на тонкие ломтики огурцом. Желудок начал урчать, а Соломон тихонько засмеялся.

— Вы с Эдит могли бы поужинать вдвоём! — произнёс мужчина мягким вкрадчивым голосом.