Но одна только мысль обо мне и улыбчивом парне, занимающихся на полигоне вдвоём, вызвала мутную волнительную дрожь где-то в районе желудка. Нет, я так не могу. Вот если он сам предложит, тогда можно согласиться, но нагло напрашиваться… Ариса бы смогла, не зря о её стычках с его высочеством великим князем и наследником империи Араэ́лом Делабе́ргом слухи ходили не только по дворцу, но и по всей столице. Даже мама улыбалась украдкой и явно рассчитывала на хорошую партию, вроде как вместе тесно, врозь скучно.

Да и мать Араэла, родная сестра императора не противилась — активно общалась с мамой на балах и даже как-то почтила визитом наш дом, но… но Ариса и Араэл были другого мнения. Сначала изводили друг друга на приёмах и балах, а потом продолжили тоже в академии. Разве что сейчас, когда жизнь раскидала их по разным сторонам — его прибила к дяде-императору, а её в городскую лечебницу, — вражда поутихла.

Зато мамины надежды продолжали жить и буйствовать. Как же, какая мать откажется от такого зятя! Тем более что Ло́риан III ни жениться, ни даже просто создавать бастардов не собирался. Не знаю откуда, но об этом тоже все знали.

А барьер снова увеличился, в этот раз раза в три от первоначального размера, и поднялся на два моих роста. Удивительнее всего, что это не смутило ни Арула, ни остальных. Энджи рассматривал окрестности, скрытые за мерцающей дымкой щита, что окутывал весь полигон. Берхард скрестил руки на груди и бесстрастным взглядом изучал то Арула, то барьер, то Джерта. Хельма и вовсе делала вид, что её интересуют исключительно собственные ногти.

При этом равнодушие учеников, казалось, совсем не заботило Джерта. Как и Арула, первое движение которого я самым позорным образом пропустила, таким быстрым оно было. Увидела только шарик из воды, что лениво растёкся по барьеру, обдав всех нас брызгами. Для разнообразия тёплыми.

Джерт хлопнул в ладони, и барьер уменьшился вдвое. Да и на месте он больше не стоял — медленно, но всё же рисовал в воздухе разноразмерные восьмёрки. И попасть в такую мишень… то есть барьер для Арула тоже не составило труда.

— Отлично. — Впервые за два часа уголки губ Джерта встали в линию. Не улыбнулись, нет, но выражали хоть что-то, кроме молчаливого неодобрения. — Дальше.

И барьер стал одновременно меньше, быстрее и дальше. Настолько, что больше походил на мельтешащего светлячка, крупного, конечно, но всё же.

И, естественно, Арул не подвёл. Не задумавшись ни на мгновение, он сложил ладони словно в молитве, раздвинул их, создавая шар, а после сильно отвёл руку назад и запустил его в барьер. По всем логическим законам он не должен был попасть, но барьер мигнул на мгновение красным, а спустя немного времени уже висел рядом.

Мига передышки хватило, чтобы оглянуться и убедиться, что все забыли про свои дела и внимательно наблюдают за сражением Арула с бездушной магической штукой.

Сражением, которое набирало обороты. Арул раз за разом сбивал барьер то мощной струёй, то водяными шарами, то чем-то похожим на брызги, но тоже достаточно сильным, чтобы выполнить задание. Казалось, битва шла очень долго, хотя вряд ли прошло больше четверти часа. Тем не менее чувствовалось, что Арул начал уставать. Он всё замедлялся и однажды даже остановился, уперев ладони в колени, чтобы передохнуть.

Дошло до того, что барьер стал не больше моей ладони и быстрее вертлявого шаргха*. Даже глаз не всегда успевал следить за его перемещениями. Джерт так и стоял неподалёку, довольно улыбаясь, в то время как Арул задрал голову вверх, пытаясь уследить за магической штукой. Вдобавок солнце выбрало именно этот момент, чтобы выйти из-за хмурых облаков, и всячески мешало проследить путь барьера.