Легкая органза развивалась, когда мама приближалась ко мне.

Я залюбовалась нарядом.

– Нравится? – мама зацепила крючок вешалки за дверцу шкафа. – Надень.

– Оно не подойдет к маске, которую я выбрала.

Показала ей самую ужасную бесформенную мерзость, найденную в старом сундуке в подвале.

– Боже, – она забрала у меня ее двумя пальцами и положила на трюмо. – У меня есть кое–что в разы прекраснее.

Вынула из глубокого кармана своего темно–синего платья изящную маску с перьями и стразами.

Я ахнула от изумления. И, наверное, от восторга.

– Собирайся, я передам твоему отцу, что ты скоро спустишься.

Мама улыбнулась мне ободряюще и развернулась к двери.

– Мам? – остановила ее, намереваясь рассказать о случае в клубе. Но быстро передумала. Ссадины на локтях и коленях зажили, а вот остальное…

– Что, милая? – глянула через плечо.

– Нет, ничего. Я скоро буду.

Она вышла, а я скинула шелковый халат, надела платье, туфли на космической шпильке и спрятала лицо под маской. Уложила распущенные волосы так, чтобы они скрывали черные атласные ленточки над ушами.

Взглянув напоследок в напольное зеркало, поставила себе лайк.

Минут через пятнадцать я присоединилась к подругам. Без них этот вечер обернулся бы катастрофой.

Мы разговорились, выпили по бокальчику розового шампанского и разбрелись по залу с приглушенным освещением. На высоких тумбах горели свечи. Отблески пламени играли тенями по стенам.

Я улыбалась и перекидывалась короткими фразами с малознакомыми и вовсе незнакомыми людьми. Они почему–то желали мне всего хорошего и все время норовили приобнять.

Примерно через час мне стало невыносимо среди мужчин, разодетых в смокинги от Дольче и Версаче. Да и женщины больше не доставляли мне радости. Они только и судачили об очередном показе мод или вынужденном замужестве молоденькой наследницы босса мафии.

Круговорот лиц, улыбок, пожеланий чуть не привел меня в обморок. Как тогда, две недели назад.

Поэтому я прихватила бокальчик любимого Бакарди и поспешила к оранжерее, в которую почти никто не заглядывал.

Вокруг благоухали диковинные растения. А воздух был чуть влажным из–за испарений и замкнутости пространства. Я не стала включать свет. С этим отлично справлялась полная луна. Стеклянная крыша пропускала оранжевое излучение и окрашивала листья орхидей в невероятный цвет.

Сами цветы будто бы ожили. Раскрыли лепестки и потянулись навстречу небесному светилу.

– Под луной все кажется иным.

Я вздрогнула и пролила часть коктейля себе под ноги.

– Кто здесь?

Тембр мужской. Я напряглась.

Из–за пышного костуса показался мужчина. Черный смокинг, черная рубашка. Дьявольская японская маска…

О, нет…

– Уходите. Или я вызову охрану.

Меня пробрал дикий озноб.

Убийца из катакомб начал двигаться в моем направлении.

Ярко–красные соцветия костуса заиграли другими красками в его присутствии. Стали кровавее.

– Пожалуйста…

Быть жалкой я не привыкла. Но рядом с ним…

Мое сердце замирало, а голова туманилась.

Сейчас бы потеря сознания мне стопроцентно не помешала…

– Ты пахнешь, словно редкий вид розы. – Вдохнул он глубоко. – С того незабываемого вечера, не могу отделаться от твоего аромата.

Он говорил хрипло, почти шепотом.

– Сладость манит меня. И я не в силах ей сопротивляться. – Дотронулся до моей горячей щеки костяшками пальцев. Обвел скулу и прочертил линию под нижней губой.

Я не дышала. Смотрела в его угольные глаза.

– Хочу тебя попробовать.

Наклонился, и тут я увидела, что его маска разительно отличалась от той, которая была на нем там, в «Трэше». У нынешнего экземпляра не запечатан рот…Он без труда смог бы меня поцеловать…