По губам заскользила неприметная улыбка, а на впалых щеках в кои-то веки появился бледный румянец.
— Ишь, довольная какая! — раздался недовольный шёпот, но бывшая магиня не обратила на него внимания. — И чего разулыбалась?
— Тише ты! Зачем нарываться на неприятности?
— Не люблю подлиз!
«Интересно, о ком это они?» — лениво подумала Марьяна, но глаз так и не открыла.
— Да тебе просто завидно, что велта Лилата её привечает. Сама, небось, хотела бы…
«Это они что, про меня говорят?» — Брови дрогнули, но Марьяна заставила лицевые мышцы расслабиться. Хотя в душе и мелькнула обида.
Женщина совершенно не считала себя какой-то особенной, а няньканье с почти постоянно плачущей девицей чем-то почётным. Правда, сегодня утром Лилата попросила её помощи, когда караван проезжал мимо небольшого поселения. Сопровождающие ещё в начале пути предупредили женщин, что в населённых пунктах им придётся сидеть в крытых фургонах. Всё это объяснялось желанием обезопасить их от лихих людей. Мало ли кому придёт в голову захватить караван, в котором на относительно небольшое число охранников так много лёгкой добычи.

Месяц назад Марьяна особо не обратила на эти слова внимания. Тогда её ещё мало что интересовало. Да и казалось сомнительным, что в глубине Славской империи найдутся охотники за живым товаром. Однако правилу, установленному послушниками, молча следовала, не видя в этом для себя никаких трудностей. Зато некоторые женщины неожиданно оказались против таких ограничений. Всё же, что ни говори, а под тентами стояла ужасная духота. Вот послушница и попросила помощи Марьяны в надежде, что та уговорит их немного потерпеть. Вопреки ожиданиям, бывшая магиня справилась. Вспомнив классную даму, вечно твердившую, что непослушных и слишком свободолюбивых учениц никто замуж не возьмёт, женщина применила почти такую же тактику.

Она напомнила недовольным спутницам о том, как мужчины не любят, когда им перечат по поводу и без. А ещё — что скандалистки никому не нравятся. И если они не умеют уступать даже в такой малости, то, возможно, им стоит вернуться назад. В общем, убеждала в том, от чего сама бежала бы не оглядываясь. Ибо всегда считала, что слепое повиновение со стороны жены и нежелание прислушиваться со стороны мужа ни к чему хорошему в семейной жизни не приведут. Этот горький урок она накрепко выучила ещё в детстве, когда мать не сумела отговорить отца ехать в другой город в сильный ливень. Тогда маленькую Марьяну от смерти спасла простуда, из-за которой девочку не взяли с собой, оставив на попечение соседки. Родители утонули вместе с лошадьми и телегой, когда под ними обрушился деревянный мост, не устоявший перед обрушившейся на него водной стихией.

— Привал! — раздался зычный голос главы каравана, ставший для Марьяны спасением.

Долго притворяться ничего не понимающей она не могла. Но и распрю начинать не желала. Дорога долгая, ведущая в неизвестность. И пусть они сами, добровольно, отправились в это путешествие, всё же лучше держаться вместе.

«Но потом, — решила она, спустившись на землю и отходя в сторону. — А сейчас я хочу побыть одна».

Заметив, что Оксана, к которой её приставили нянькой, уже вертит головой в поисках своей добровольной «жилетки», Марьяна быстро нырнула за спину одного из охранников, а затем скрылась в рощице. С десяток минут тишины и спокойствия она точно заслужила!

Вскоре женщина вышла к ручью и, опустившись на корточки, протерла лицо и шею чистой тряпицей, обмокнув ту в холодную воду. Дышать сразу стало легче, а по влажной коже пробежал ветерок. Настроение не то чтобы улучшилось, но дальнейшее путешествие уже не казалось таким беспросветным. Вот только надолго остаться одной не вышло. Позади послышались голоса и хруст ветки под чьей-то ногой.