Я кое-как обернулась через спинку скамейки и, вцепившись в неё дрожащими пальцами, могла лишь наблюдать. Кот, кстати, тоже наблюдал – чуть оттянув подбородок назад, прищурив глаза и при этом подняв брови и отведя назад уши. “Что творят эти несчастные?” – брезгливо вопрошал его взгляд.

– Эй… – позвала я. – Митр, прекрати.

Увы, сквозь шум потасовки мой хриплый сип не прорвался. Хотя дрались ребята молча, сосредоточенно постанывая и мутузя друг друга куда придется. Митра был крупнее Жнеца, оглушив его первым неожиданным ударом, он успел нанести ещё парочку. От третьего или четвертого Жнец увернулся, и воспользовавшись потерей равновесия и инерцией размаха противника, вывернулся и оказался сверху, после чего потасовка стала напоминать странный горизонтальный танец. Митра пытался снова занять позицию сверху, или хотя бы не дать Жнецу освободиться из захвата. Жнец в свою очередь старательно отпихивался, порыкивая, когда друг доставал его особенно больно.

Зрелище было пожалуй даже интересное, и точно смешное. Снять бы на видео да выложить в сеть – стали бы звездами тик-тока…

Ну вот, опять. Я так отчетливо представила, как и зачем это можно сделать, и каким будет результат… Разве сны бывают такими подробными и реальными?

Я помотала головой, отгоняя наваждение, а через миг поняла, что зря это сделала. Голова закружилась ещё сильнее, к горлу подступил горький ком.

“Ведра воды под рукой у нас нет, – проворчал внутренний голос. – Но если тебя  на них стошнит – они точно перестанут”.

Идея рабочая, но хотелось бы обойтись без такого экспромта.

– Ребят, я щас сдохну, вообще-т… – прохрипела я, борясь дурнотой.

И кажется достучалась. Ну или достучался Жнец – он зарядил-таки в глаз Митре и, воспользовавшись секундной потерей концентрации противника, вырвался из его медвежьего захвата, чтобы мгновенно оказаться рядом со мной. Вернее за мной. Он поймал мои ладони в свои и прижал меня к себе спиной.

Митра поднялся с земли, злобно сверкая глазами и явно размышляя, как обойдя меня, подобраться к вражескому стрекозлу.

– Не подходи, иначе ей будет плохо, – рявкнул тот, ещё крепче прижимая заложницу к себе...

Вот только заложнице было хорошо.

Захватив меня, Тим снова стал вливать в меня ману, и на сей раз не только через ладони, попутно нашептывая что-то непонятное. Теперь голова кружилась от совсем иных ощущений: я будто растворялась в нем, в его черном огне, таком уютном, таком убаюкивающем, что для того, чтоб попросить Митру успокоиться, мне пришлось собрать всю волю в кулак.

Впрочем это не помогло – язык заплетался, – и друг занервничал ещё больше, напомнив тигра в клетке.

– Ты разве не понимаешь, что он тебя... выпивает?!

– О нет, Митр, – возразила я, ёжась как от щекотки, – он меня... напоива… напаи… поит! Вот! – выговорила я и захихикала – так смешно это прозвучало. Приятель моего веселья не разделял. Броситься на моего “якобы обидчика” он не мог, так как у него в “заложниках” была я, а Жнец, не реагируя на увещевания, продолжал шептать.

– Я стражей вызову, если её не отпустишь! – Тим лишь дернул подбородком, Митра впрочем никуда не побежал. Видно побоялся, что меня съедят, пока бегать будет.

Меня же уносило всё больше и дальше. Я уже даже не смеялась, совсем расслабившись и повиснув в объятиях Жнеца, вокруг темнело. Слышалось какое-то шипение вроде змеиного. Или это шумело в ушах.

Последняя мысль: “А-а… Разве не должно было мне от лечения становиться лучше? Что-то тут не…” – мелькнула и погасла...

19. Глава 17

Митра

Как только Котя в руках стрекозла обмякла судорожно подрагивая, Митра, коря себя за нерешительность, бросился на него, – хуже подруге, похоже, уже не сделать. Но атака увязла в мерцающем синим прозрачном щите, который выставил Жнец. В сторону Митры он не смотрел – укладывал Котю на лавку.