Он улыбался, поблескивая ровными зубами. 

Сердце забилось в ушах. И в запястьях, и даже в пятках. Дыхание перехватило.

И что теперь? Если тогда, на площади я вообще ничего не успела сообразить, то здесь… глаза в глаза… медленно.

Он словно ждал чего-то, не двигаясь и глядя на меня. Я же разрывалась ровно напополам – между “сделать шаг вперёд”, и “удрать домой, запереться на все замки”. Последний вариант – явно правильнее.

– Расскажи мне, – вдруг попросил Тим и я недоуменно хлопнула глазами. Вовсе не этого я ждала и боялась. – Расскажи мне о себе.

– А зачем тебе? – глупо брякнула я от неожиданности.

На самом деле идея правильная. И почему я не догадалась спросить первой? И что это так грызет в груди?

“А обида,” – ехидно проворчал внутренний голос. Я поджала губы и приказала ему заткнуться. Кстати, Жнец подозрительно долго молчит. Подняв на него взгляд, я вопросительно двинула бровью.

– Ну. Должен же я знать, кто украл моё сердце одним лишь взглядом, – и он тоже задвигал бровью, лучезарно улыбаясь. В лунном свете ну чисто вампир получился.

Каюсь, на миг мне стало щекотно в затылке и зачесались к полёту крылья. Но ненадолго. Сиропное настроение быстро вымыла здоровая злость – да кем он меня считает? Девочкой Стоит-поманить-падет-к-ногам?

–  Дурачишься? – я вздохнула. Показывать, как он меня зацепил, точно не  стоило. Нужно держать себя в руках.

– Немного, – он покаянно коснулся пальцами лба. – Но...

– Но ты прав, мне тоже хотелось узнать о тебе побольше.

Я вдруг вспомнила, что знакомы мы, на самом деле, меньше суток. А ведь из-за... сна о прошлой жизни казалось, что я знаю – и боюсь его – вечность.

– Да. Сыграем в ответ за ответ?

– М?

– Один вопрос – один честный ответ.

– Честный…

– Если не можешь сказать правду, можешь отказаться от ответа.

– И от своего вопроса?

Жнец задумался, почесав подбородок.

– Нет. Думаю, отказ от ответа можно засчитывать за ответ.

– Ну так неинтересно вообще-то.

– Можно ограничить число отказов. Например, до трёх.

Интересно, на какие три вопроса он не даст ответ…

– Идёт.

Он прав. Отказ от ответа тоже о многом может сказать.

– И так, твой первый вопрос? – смиренно уступил девушке очередь Жнец.

И тут я поняла всю глубинную суть анекдота о том, почему женщин пропускают вперед. Угу, точно ещё с первобытных времен повелось. И мой “пещерный медведь” заключался в том, что вопросов-то было море, но все оказались такими неудобными, что ты хоть головой в скалу бейся. Многие были связаны со сном-прошлой жизнью, многие росли из подслушанного в Черной башне разговора. Все отдавали детством, ревностью, или были слишком личными и страшными. Особенно для первого вопроса.

– Кто ты? – в очередной раз сглупила я.

– Тимофей Жнец, – усмехнулся он и вернул мою монету: – А ты?

– Катерина Ракита.

Я снова осталась там, где была. Впрочем…

– Кстати, а что твоя тётя имеет против моей фамилии?

– Понятия не имею. А она имеет?

– Ну, она назвала меня девочкой-ивой, и сказала что это плохо.

– Хм. Было что-то такое, но не думаю, что оно касалось твоей фамилии.  Погоди, ты разве Ива?

– Ива и ракита – одно и то же дерево.

– Вон оно что...

Про иву-ракиту я много читала, интересно было узнать о своей фамилии. между прочим, священное дерево во многих культах. Не мудрено – она первой пробуждается после зимы, растет почти везде, из коры её получают аспирин, а из древесины делают всякие няшные штуки. К тому же ива – та ещё золотистая красотка, вся нарядная и солнечная, прямо как я. Как было не признать её священной, да? Правда свойства у неё порой совершенно противоположные – от великого древа типа Иггдрасиля, до плакальщиц-верб на берегах реки мертвых. Но мне больше всего импонировало – что ива-ракита символ солнечного бога славян – Ярилы.