— Надо достать, полезная вещь, — сонно пробормотал Дик. — Ты ведь теперь чародей, тебе полагается.

— Достану, — пообещал Чарли. — При первом удобном случае. Спокойной ночи, — пожелал он, прислушиваясь к хриплому дыханию.

Чарли оказался прав, сначала только притворяясь спящим, Дик вскоре по-настоящему уснул, без всякого волшебного порошка, и, — что ему сегодня только на пользу, — без сновидений.

3. 3.

Наутро будильник сработал безотказно, согласно худшим опасениям Гоши, с его же непосредственным участием.

Проснувшись утром, (которое наступило в отрезанном от солнечного света туннеле тогда, когда он проснулся) Гошка поднял голову и увидел, что остальные ещё спят. Даже шаровая молния прикорнула в жаровне, еле-еле мигая тусклым, ставшим за ночь фиолетовым, светом. Гордый собой, Э́гер Брусникин встал, потянулся и споткнулся о край кровати Ромашки.

Не удержав равновесие, Гошка рухнул на Береникса, сладко спавшего у Ромашки в ногах. Собачий визг, перемежающийся выражениями из прежнего мира Береникса, и Гошкин вопль прозвучал в общем хоре с: "Ой, всех с добрым утром!" — из уст удивленной Ромашки.

Соскочив с кровати, пёс перевернул жаровню на постель Чарли. Волшебный огонь не мог причинить никакого вреда одеялам, но посох оказался не прочь пошутить с хозяином: шаровая молния вкатилась ему на подушку и, можно сказать, нежно поцеловала ударом тока. Правда, целила в щеку, но Чарли, подскочив на локте, успел поймать светящийся шар левой рукой.

— Зараза!.. Доброе утро! — обратился он к посоху, тут же ставшему в его руке привычным черным кинжалом. Это если судить на ощупь: превратившись, посох перестал светить.

— А свет можно зажечь? — послышался недовольный голос Ластика. Он почувствовал, как по нему пробежали лапы лохматого собрата по интеллекту, и тут же поднялся, успев столкнуться в темноте лоб в лоб с Гошкой, тоже пытавшимся встать и выпутаться из оделяла Ромашки.

Загорелся бледно-голубой огонек на конце посоха и стал медленно расти, освещая побоище.

— Ярче! — возмущенно потребовал Гоша. — Хочу дать Линке по шее, за ее мерзкое хихиканье, но боюсь промахнуться!

Теперь смеялись уже все люди, кроме Гоши и Ластика, поэтому, хотя свет стал достаточно ярким, виновник цепной реакции не знал, на ком первом выместить раздражение. Потирая лоб, он просто уселся обратно на свою постель, и Ластик сделал то же. Переглянувшись, они примкнули к общему веселью.

— Конечно, чуть не раздавить бедную маленькую собачку, очень смешно! — мрачно ворчал Береникс, в очередной раз испытывая некоторое разочарование в человеческом роде.

— Иди сюда, бедненький, — Ромашка похлопала по смятой простыне. — Я тебя пожалею.

— Нет уж, благодарю покорно, я теперь предпочитаю спать на полу, — скромно высказался Береникс.

— Чарли! Ещё раз согласишься на всякие дурацкие превращения, — послышался смеющийся голос Дика, — устроим "темную" тебе лично. Все вместе!

— Да я при чем? — фыркнул Чарли. — Такая красавица просит о крошечной услуге… и просьба касается ее постели… я могу отказать?! Только не по голове!..

Гошка в шутку бросил в него подушкой, но вместо подушки у него лежала довольно тяжелая сумка, и Чарли, хохоча, опрокинулся на одеяло, поймав ее, но при этом уронив посох. Темнота в туннеле наступила вторично…

Лина, не в силах вымолвить ни слова, каталась по своей постели, давясь смехом. Но остальные, боясь снова столкнуться друг с другом, притихли на своих местах.

— Тише! — вдруг попросила Лина, когда свет снова зажегся и друзья стали переговариваться. — Я слышу какой-то странный шум, — она прильнула ухом к полу сквозь одеяло, — как будто…