— Нет, так нельзя. Накачают – она холодная будет. А по такой жаре поливать нужно тёплой.
— Ишь ты, разбираешься, значит… Ну, славно, славно… Давай-ка попробуем, рона… Как зовут-то тебя?
— Алуна.
— Ишь ты, из сангиров, значит…

Вечером я прощалась с дядей Ангусом, он принёс мои вещи и собирался с утра домой.

— Дядя Ангус, а я вот спросить хотела... Как ронс Ингар определил, что я из сангиров?
— Так по имени и определил. Первая, если, гласная идёт – значит в роду сангиры были. Селянин или, скажем, горожанин, такое имя ребёнку дать не сможет.
— Подожди, но вот ты – Ангус. Значит…
— Так то и значит, что отец у меня сангиром был. Он и именовал.
— Понятно.

Постояли, помолчали. Наконец, он крепко обнял меня и прижал к груди, я заревела. Мне было и страшновато прощаться с ним, и я не знала, как отблагодарить человека, сделавшего для меня так много. А дядя Ангус гладил меня по голове и приговаривал:

— Ну, будет уже, будет… Рима-то порадуется, что ты так хорошо устроена!

Устроена я, и в самом деле, была совсем не плохо. Пять тингов в месяц, еда, комната в садовом павильоне и одежда для работы. По местным меркам – очень даже хорошие условия. Их я обозначила сама и сразу, как только рассада в лотках напилась воды и поднялась ровными рядами.

И с ронсом Каштером ронс Ингар сам разговаривал. Я в это время просто стояла у него за спиной.

— За магию, почтенный ронс Каштер, всегда доплачивают! Так что меньше пяти она не согласна, а мне работники нужны! Сад без рук сколько лет стоял, а вы хотите, чтобы он сам собой обрабатывался?!
— Вы берете её… Вам и отвечать… А денег лишних нет… Три тинга…
— А вот вернётся ронс Венсен, я ему расскажу, что вы магичку брать не захотели! Можно подумать, каждый день к нам маги ломятся на работу! А ваши бездельники по три тинга мне всю рассаду загубили!

Он наскакивал на длинного ронса Каштера, как бойцовый петух, и клевал ему мозги до тех пор, пока не выбил неохотное согласие.

10. Глава 9

Ронс Ингар вёл меня по запущенному саду второй раз, теперь – в другую сторону, показывая дорогу к месту жительства и лично толкая тележку с моими вещами. Заодно объяснял, где и что нужно восстанавливать, рассказывал, что именно от меня потребуется.

— Магия – штука ценная, уж на что я простец, а и то понимаю! Ежели вот жука сможешь убирать, очень это хорошо будет!
— Смогу, собирала уже, так что умею. Только кормить меня нужно сытно, а то долго восстанавливаться буду.
— Ну, деликатесов не ожидай, а готовит кухарка у нас ладно, не жалуемся. Она хоть и из простецов, но училась ещё смолоду. Конечно, позднее-то её в замок заберут, ну а пока вот к нам приставили.

Так я услышала впервые слово «простец». Оказывается, раньше таким образом называли тех, кто родился без магической Силы. На их долю обычно доставалась простая и примитивная работа – готовить, стирать, убирать. И творческая. Та, где магия заключалась не в наличии Силы, а в умении нестандартно думать и смотреть.

Я нисколько не жалела, что переехала в город – мои знания о мире пополнялись с огромной скоростью. Даже болтовня ронса способствовала этому.

Простецы в городе сбивались в небольшие бригады или организовывали что-то вроде семейного подряда. Например, один человек в семье – маг воды.  Остальные, значит, помогали ему. Собирали грязную одежду у клиентов, сортировали, раскладывали по котлам, грели воду и так далее. Они же гладили всё и разносили по домам. Или, например, маг огня работал с пятью-шестью пекарями, или маги воды и огня — при огромной кухне, где все остальные были простецы.