Я едва ли не до слез растрогана, что у меня есть шанс выйти на какую-нибудь частоту и сообщить о преступлении. Хотя какое это преступление? Это настоящее бедствие!

Долбаная рация не включается, как бы я с ней не заигрывала. Похоже, тоже тут для красоты стоит!

— Чтоб ты до румяной корочки на Мальдивах загорел! — ругаюсь я, стуча трубкой по столу.

— Эй-эй, рыбка, она не так включается! — бесящий голос дрянного адвокатишки обдает мою спину волной удушающего жара. — Ты что, из тех, кто подвисает?

— Ага, и пихает невпихуемое.

Он забирает у меня трубку и с видом победителя вкручивает в гнездо утащенную с собой на пробежку антенну. Я готова огонь ноздрями выдыхать, косясь на него. Взмокший от тренировки, он тыльной стороной ладони вытирает влагу со лба и лыбится:

— Ты завтрак приготовила?

— Не нашла собачий корм!

— Неужели схомячила за ночь? — смеется он, по-хозяйски лениво обходя комнату. — Я пойду в душ, а ты тут не шали, окей?

— Кондер включи, пока я не задохнулась, — прошу я в повелительном тоне, на который имею полное право.

— Он тратит много энергии, холодильники мне важнее.

— Да, но в холодильник я не залезу!

— Тогда просто разденься. — Он берет с кровати халат и растерянно смотрит на то, как я в молчаливом жесте развожу руками, указывая на свое бикини. — Ах, да, ты и так раздетая. — Его взгляд ошалело скользит вниз и медленно поднимается. — Больше, чем мне хотелось бы.

Ну вот, типичный самец! Пригляделся к стройному женскому телу, и уже слюни по колено, не поскользнись.

— Тогда просто искупайся.

— Я вчера накупалась. Спасибо! — бурчу я, скрестив руки. — Ты же понимаешь, что со мной будет непросто? Может, сразу отпустишь? Зачем тебе эти адские муки?

— Вдруг я любитель боли, — усмехается он, выходя из бунгало и запирая за собой дверь.

— Ты, скорее, вор-любитель, раз все по бороде пошло, — ворчу я, навострившись на кухонные шкафчики. В них точно есть, чем поживиться.

Пачка сырных шариков — так себе завтрак. Но червячка заморить сойдет. Однако я закашливаюсь, подавившись первым же шариком, потому что Роберт влетает в бунгало, подхватывает меня на руки и тащит на улицу.

— Ты что творишь? — хриплю я, болтая ногами.

Откуда-то доносится лай собак. Господи, так это же полиция! Меня ищут!

Я бросаю пакетик прямо в бассейн и силюсь вырваться из лап Роберта. Фиг там! Вцепился в меня, как клешнями, и даже не пыхтит, будто перышко удерживает.

Он затаскивает меня в ванную, где уже приготовлена липкая лента.

— Ну не-е-ет… — жалобно умоляю я.

Плевать ему на мои просьбы. Даже отползти мне не дает. Хватает за лодыжки и тащит назад, а я лишь тщетно скребу ногтями по полу.

— Не упрямься, русалка. Мы с тобой славно проведем время. — И хоба — залепляет мне рот, связывает руки за спиной и ноги и оставляет меня извиваться на коврике возле джакузи. Еще и ухмыляется, подонок, перед уходом.

Интересно, как он запретит полицейским заглянуть в ванную, если их поисковый цербер когтями заскребет по двери? Надеюсь, они заставят его в штаны наложить!

Успокоившись, я выдыхаю и решаю не тратить силы. Как только заслышу приблизившиеся шаги и голоса, сразу начну и ногами по полу колотить, и выть через пленку. Хрен я сдамся! Игра только начинается…

8. Глава 7. Роберт

Пусть не думает, будто она мне не по зубам. Есть у меня опыт дрессировки диких кошечек. Над сестрой-оторвой опеку взял, когда ей едва десять исполнилось, а сам еще на последнем курсе института учился. Воспитал невесть что, но стоит зыркнуть построже, как шелковая становится. И с этой зубастой акулой справлюсь.