– …понимания и рассмотрения. Только вот у нас некоторые вопросы появились, и прежде всего я предлагаю рассмотреть их в представленной здесь кросс-функциональной группе. – Председательствующий Декабрь (а это был, безусловно, он) обвёл широким жестом всех присутствующих. – Так что давайте не будем терять времени.

При таких словах главы собрания что-то ёкнуло в груди у некоторых провайдеров, и посетила их нервная мыслишка: не слишком ли они примитивизировали свою презентацию в расчёте на сказочную дремучесть?

Гости хотели было отрядить своих помощников за аппаратурой, но главный старец лёгким жестом остановил их:

– А с вас – только ноутбук с презентацией. Остальное – наше.

Тут же из ниоткуда появились удобные столы, стулья, а между двух могучих елей соткался сам собой из снежной кисеи большой экран.

– Помоги им, братец Май. Сконнекти наши девайсы, – произнёс председательствующий, и молодой паренёк, покинув своё место у костра, устремился исполнять поручение.

– Ну что ж, приступим, – провозгласил Декабрь, и вот тут начались самые что ни на есть чудеса.

Допустим, на ноутбуке у демонстратора – слайд о социальной ответственности бизнеса, а на экране – какая-то ужасная образина вроде зелёной пупырчатой жабы со средним пальцем вытянутой передней лапы. На ноутбуке – «Ваше мнение очень важно для нас!», а на экране ещё более мерзкая рожа и надпись глумливая: «Пипл хавает!» – и дальше всё в том же духе.

Занервничали провайдеры, возмущаться начали, а старец им:

– Видите ли, дело в чём. Стоит на нашем оборудовании межсетевой экран, он же фильтр своеобразный. Вы люди грамотные, понимать должны. Всё-таки уж слишком разная у нас с вами аппаратура, без этих экранов не сконнектить. А у них, в свою очередь, фича такая: режет фейки – и всё тут, а вместо них моделирует визуальный образ истинного замысла. Так что не обессудьте, молодые люди: что заложили, то и увидели. Так-то вот!

Провайдеры, однако, не были бы теми, кем были, если бы тут же и смирились с таким конфузом. А потому с возмущением отвергли все инсинуации и потребовали предоставить им возможность устного комментария своего замысла.

– Почему же не дать, конечно, дадим. И даже микрофон для этого предоставим. Только у этого микрофона фича такая… (Провайдеры вздрогнули.) Режет фейки – и всё тут. Он их запикивает, а правду спокойно пропускает, говорите на здоровье.

Выпустили к микрофону первого мудреца из тех самых «санитаров леса» – не забыли ещё? Они умеют словеса плести не только письменно, но и песни петь: и дрю-дрю-дрю, и так, и этак. И льют воду, и льют, заслушаться можно. Красота! А в стакан заглянул – пусто! Только тут даже такой могучий талант не сработал. Стоит, песни распевает – рот открывается, а в лесу только и слышно: пик, пик, пик, пик.

Только собрались провайдеры опять возмутиться, как среди сплошного пиканья раздалось на весь лес:

– Во, блин, попали!

– Вот видите, – опередил норовящих разразиться негодованием провайдеров старец, – правду пропускает. И впрямь, попали вы…

И как будто завьюжило слегка, и как-то неуютно сделалось…

Старец между тем продолжал:

– Вы вот лохмотья-то нашли, а «Ямахи» свои, – он кивнул в сторону снегоходов гостей, – заменить на что попроще не догадались, радетели народные. И питьё с собой нескромное притащили. Думали, не наше дело?

Декабрь обернулся к своим братьям:

– Ну-ка, братец Февраль, что у них там?

Совсем уж молодой юноша быстро вскочил и затараторил:

– Коньяк «Реми Мартен Луи Тринадцатый Чёрная жемчужина», микс множества коньяков выдержки от сорока до ста лет, стоимость свыше пятидесяти тысяч долларов США, среди почитателей – Её Величество королева Елизавета Вторая и сэр Уинстон Черчилль.