Хотя собственное состояние меня тоже, честно говоря, начинает напрягать. Слабость, не отпускающая больше часа к ряду — это что-то новенькое. Да и обмороков от нервов у меня раньше не случалось.

Ройх вносит меня в серое двухэтажное здание, оглядывается и паркуется со мной вместе на какую-то лавочку.

Усаживает. Меня! К себе!! На колени!!!

От его руки на моем бедре и от взгляда глаза в глаза по телу расползается жар и тяжесть.

— Ну что, Катерина, твой прайс обсудим? Сколько хочешь за то, чтоб так вот посидеть полчасика? — тихо-тихо, произносит он, и вот это — очередная порция мерзостей в этом направлении — и приводит меня в чувство. Настолько хорошо, что я даже залепляю ему пощечину, слетая с его колен.

Потом только понимаю — что наделала! И кому дала по лицу. Боже…

Одно оправдание — давно хотелось.

У Ройха взгляд становится воистину волчьим. Тем самым, когда ясно — только пара секунд и отделяют тебя от разодранного в клочья горла.

Я отступаю задом.

— Заходите, — именно в эту секунду в коридор из приемного кабинета травм-пункта выходит медик.

— Я… Мне уже не надо, — бросаюсь было к выходу, но жесткая мужская рука сгребает меня за воротник и впихивает в кабинет.

— Осматривайте её, — замогильным голосом приговаривает Ройх, — пришла утром раскрашенная. Рухнула в обморок после пар. Час уже — как невареная муха.

И хлопает дверью за моей спиной.

— Это ваш… — врач запинается, взвешивая мой возраст и возраст Ройха, чтобы определить степень родства, — ваш парень?

Ой бля-а-а… Волосы дыбом, по коже — стая мурашек от ужаса. Потому что даже в формате идеи, мироздание, ты издеваешься?!

— Урод это, — выдыхаю сквозь зубы, — редкостный придурок из нашего деканата.

— А, — медичка резко скучнеет и достает из кармана маленький молоточек, — так, сюда смотрим.

Из кабинета я выхожу сорок минут спустя. Озверевшая, истыканная и застуканная, и с новой ваткой с нашатырем в лапках.

Ройх, умудрившийся увлечься каким-то медицинским журналом, при виде меня демонстративно его откладывает.

— Чем порадуете, доктор? — насмешливо спрашивает он. — Сотрясение? Болевой шок? Наркотики?

От его охеренных гипотез я быстро и очень результативно выпадаю в осадок. Круто он обо мне думает. Шлюха и наркоманка. Спасибо, Юлий Владимирович!

— Переутомление, стресс и… — медсестра меряет меня красноречивым взглядом, — я бы предположила недоедание. Ваша подопечная проговорилась, что не завтракала. Я предположу, что и не обедала.

От её прозорливости меня натурально в жар бросает.

Ройх же снисходительно кривит губы и кивает.

— Ясно, спасибо.

Я не успеваю даже подумать о побеге, а на моем плече уже стискиваются стальные пальцы.

— Идем, Катерина.

— К-куда…

— Лечиться.

Пока я вдупляю в этот до странности непонятный ответ, медсестра соображает побыстрее моего.

— У нас тут недалеко отличное кафе, — ослепительно улыбается она, как-то неожиданно разворачивая плечи, — хотите, покажу? У меня по плану как раз перерыв обеденный.

Сегодняшний день явно настроен заставить меня охренеть до критической стадии. Еще чуть-чуть — и сама прилягу с чем-то вроде инсульта.

На моих глазах взрослая и даже вполне симпатичная женщина… кадрит Ройха. А он… Задумчиво на неё смотрит… Оценивает.

— Если вам это удобно, — наконец проговаривает он и медсестра радостно улыбается. Убегает в сестринскую, вылетает оттуда, уже сбросив халат, с курткой в охапку. В компании другой медсестры, явно заступающей на пост этой прости-господи…

Иду и пригораю.

Слушаю наивный треп медсестры, выкипаю еще больше.

Никогда в жизни не ощущала себя третьей лишней без права на удаление.