Розе, если честно, было почти всё равно. Главное, чтобы было удобно, не кололось и не жало нигде. Но в самой глубине сердца она тоже мечтала быть красивой, особенно теперь, после встречи с таким прекрасным почти рыцарем. И поэтому ей было совсем малую капельку, но интересно – каким оно получится, её первое бальное платье.

Так что весь остаток дня они посвятили замерам, а потом портниха принесла образцы тканей и красивую книгу, где были нарисованы фасоны платьев. И Роза поняла, что она пропала. Такой красоты она в жизни не видела. Разве что на картинках в книгах.

А тётушка улыбалась и говорила ей, что она вольна выбрать то, что захочет. Но они все нравились ей, совсем все! И Роза поняв, что не в силах выбрать, просто ткнула пальцем в первый попавшийся.

И, конечно, во сне она видела себя в таком красивом платье, которое только создало её воображение, а рядом с ней стоял Кларк. И он тоже был прекрасен. И весь сон они гуляли и разговаривали. Это было настолько замечательно, что Роза вскочила буквально с первыми лучами солнца, не в силах усидеть на месте.

Неужели сегодня, на прогулке, она снова встретится с прекрасным молодым человеком? За завтраком она едва ли не пела, так что тётушка сказала миссис Фламер, которая сидела весь завтрак с постной миной, словно аршин проглотила:

– Смотри как Розалинда рада! А я ведь всего лишь пригласила портниху. Вот чего лишил её Джонас, простых женских радостей, которых ему, увы, было не понять.

Роза хотела было возразить, что рада не только платью. Слова были готовы сорваться с губ. Но Роза промолчала. Она почему-то была уверенна, что и тётушка и миссис Фламер сочтут её прогулки по чужой усадьбе и встречи там с мужчиной наедине (пусть они и просто гуляли и разговаривали, как встретившиеся случайно на улице знакомые) верхом неприличия. И тут же запретят ей гулять. А ей нужны были эти прогулки, нужны как воздух.

Первый раз, наверное, со смерти отца и прощания с родным домом, она чувствовала себя почти счастливой. А это – самое главное. Отец сам повторял ей несколько раз перед смертью, чтобы она не грустила. А самые хорошее время – дни своей юности, проводила в радости. И она как могла старалась выполнять завет отца. И вот только в эти дни делала это действительно искренне.

Позавтракав, она привычно поблагодарила тётушку и вышла совершать «утренний променад», как окрестила это миссис Фламер, кривясь, словно съела неспелую ягоду. Погода стояла ясная и солнечная, что необычно для осени. И Роза едва и не вприпрыжку бежала по знакомым тропинкам, в надежде увидеть вчерашнего молодого человека.

-–

Она снова вылезла через дырку в заборе и пошла уже привычной дорогой, оглядываясь по сторонам, надеясь встретить Кларка. Но, увы, его нигде не было. Не входить же в чужую усадьбу с просьбой увидеться! Это было бы совсем глупо! Роза почему то вдруг представила себе лица тётушки и миссис Фламер, если она вдруг совершила бы такую глупость, и рассмеялась.

И вдруг услышала:

– Добрый день. Я рад, что вы смеётесь.

– Почему? – Роза резко обернулась и увидела знакомую фигуру. Полковник… Коршун, как его окрестил Кларк. Только вот он стоял в этот раз к ней спиной.

– Потому что так меньше возможность, что вы убежите, едва я обернусь.

– О, простите меня пожалуйста! – Краснея и торопясь, пока полковник не ушёл, заговорила Роза. – Я, честно, не нарочно. Мне очень стыдно за это. Просто… Просто я вообще почти не видела мужчин. И вот… – Она поняла, что смешалась и замолчала. Ей очень много хотелось сказать полковнику и попросить прощения. Но робость и смущение заградили уста.